Громадный холл, тот самый, что был изображен в кубике. Симса едва обратила внимание, что цвета вдоль стен находились в постоянном движении, переходя один в другой, все ее внимание было поглощено центральной частью входа, хотя эта часть находилась далеко о нее.
Симса сделала шаг, вздрогнула…
Она ничего не видела, что-то холодное непроницаемое повисло перед ней и заморозило ее. И такая темнота — не перед глазами, а внутри Симсы. И, однако, ее тянуло. Помимо ее воли рука с кольцом задвигалась, стала махать то вперед, то в стороны, как бы раздвигая невидимые завесы, расчищая проход через непостижимое.
Шаг за шагом она продвигалась вперед. Страх затемнил мир вокруг нее, сердце колотилось, дышать было трудно. Она смутно сознавала, что борется с барьером, который когда-то убивал и мог убить снова. Но она не могла вернуться. Что-то ждало ее и тянуло вперед.
Сколько времени это длилось? Может, несколько часов, может — дней, здесь не было времени, как измеряется людьми, была только война между двумя частями Симсы — одна пораженная страхом, другая жаждущая и тянущаяся вперед. Симса сознавала что не то кричит, не то плачет от боли, терзающей ее тело, ее дух. Ее разрывало надвое, если она утратит одну из частей, то все пропало, подлинная Симса перестанет существовать.
Наконец, она подошла к возвышению и остановилась, глядя на вторую себя, на ту, что была сутью расы, из которой произошла Симса. Руки ее мягко упали по бокам. А другая Симса смотрела на нее сверху широко раскрытыми глазами. Симса в последний раз тихо и жалобно вскрикнула и упала, ее борьба кончилась.
Тело ее конвульсивно сгибалось и сжималось, в уголках рта показалась пена.
Симса ушла в свою последнюю защиту, в свою внутреннюю часть, бросив все остальное тому давлению, которое навалилось на нее.
Навалилось? Нет, оно не хотело ни мучить е„, ни вторгаться, ни…
Теперь девушка уже лежала спокойно. Затем вздохнула, повернула голову и встретилась глазами с той, другой. Барьеры в ее мозгу ослабели и упали, казалось, что она всю жизнь была в трюме и вдруг неожиданно оказалась в широком пространстве под открытым небом. Эта подлинная свобода сначала была болью, потому что принесла с собой захлебывающийся страх…
Ее губы слабо шевельнулись, прося силы… власти… какой? Теперь здесь была только одна Симса. Ее тело лежало в родовых муках, в то время как ее мозг и дух формировались в другую. Симса не могла понять, она пыталась убежать от этого акта рождения, но выхода не было.
Пока она лежала, ее последняя защита вышла дыханием, как жертвоприношение. Последняя часть прежней Симсы громко закричала, что это смерть, конец — и опять страх темным облаком упал на нее.