Ее молчание пугало его. Немного подождав, он продолжил:
– Знаешь, каждое утро, проезжая по дороге на работу мимо всех этих домов на склоне холма, я думаю о тех людях, кто в них живет, и надеюсь, что они счастливы, что в доме не пусто, что здесь не поселилась тишина, и, возвращаясь с работы мимо тех же домов, я думаю, по-прежнему ли счастливы они, есть ли здесь какое-нибудь движение или звуки. И заметив баскетбольный щит перед одним из домов, я думаю, что здесь растет сын, а на дорожке, ведущей к другому дому, я вижу горсти риса и понимаю, что здесь выросла дочь, и надеюсь, что она счастлива, хотя как знать. Но каждое утро я думаю одно и то же: надеюсь, они счастливы, о Господи, сделай, чтоб это было так, я очень надеюсь!
Сбившись с дыхания, он замолчал и, закрыв глаза, ждал ответа.
– Таким, значит, ты видишь себя? – сказала она.
– Приблизительно так.
– И другие мужчины тоже такие?
– Да, все и всегда.
– Ты хочешь заручиться их поддержкой?
– Нет, мы совершенно открыты и не прячемся.
– И даже не маскируетесь?
– Нисколько.
– Все одинаковы?
– Никаких отличий.
– Выходит, у нас, женщин, вообще нет никакого выбора?
– Есть, но очень небольшой. Принимайте нас такими, как мы есть, или не принимайте вообще. С вами другое дело. Мы видим в вас подруг, любовниц, жен, матерей, воспитательниц, сиделок. У вас столько самых разных сторон! У нас – только одна, и то если повезет. Это – наша работа.
Он сделал паузу.
– Ты закончил? – спросила она.
– Пожалуй что, да. Да. Я думаю, это все.
Помолчав, она спросила еще:
– Это что, попытка извинения?
– Нет.
– Рассудочная схема?
– Не думаю.
– Коллективное алиби?
– Нет!
– Ты ищешь понимания?
– Пожалуй что, да.
– Симпатии?
– Ни в коем случае.
– Сострадания?
– Конечно же нет!
– Сопереживания?
– Все эти слова кажутся мне излишне громкими.
– Так чего же ты хочешь?!
– Я хотел, чтобы ты выслушала меня!
– Я это уже сделала.
– Спасибо тебе за это.
Теперь уже она сидела с закрытыми глазами.
Он бесшумно поднялся со стула и вышел.
Когда он открывал дверь своего номера в отеле, зазвонил телефон. Он поднял трубку только после четвертого или пятого звонка.
– Ты – крыса, вот ты кто! – раздалось из трубки.
– Я это знаю, – спокойно ответил он.
– Ты – мерзавец!
– И это я знаю.
– А еще невежа и хам!
– Разумеется.
– И сукин сын!
– Это само собой.
– Но…
Он затаил дыхание.
– Но я люблю тебя!
– Слава богу! – прошептал он.
– Поскорее возвращайся домой!
– Я уже выезжаю!
– И не смей хныкать! Ненавижу, когда мужчины плачут!
– Хорошо, не буду…
– А когда придешь…
– Да?
– Когда придешь, не забудь запереть дверь на засов.
– Считай, что уже запер.