И как раз за ужином один парень из реальной школы получил горчичник: потянулся за солонкой через приборы соседа. Это заметил старший по столу и выкрикнул короткий приказ. Юнец безропотно приблизился к начальству, вытянулся по стойке смирно и, держа руки за спиной, наклонил голову. Старший вытер рот салфеткой, не спеша повернулся к обреченному на казнь, взял чистый нож, взвесил его на руке несколько раз и, наконец, ударил свою жертву рукояткой под затылок. Парень сразу заныл и под общий смех поплелся к своему месту за столом. В его глазах блестели слёзы.
Один горчичник, значит, не составляло труда выдержать. Не так уж больно. Но каково стоять в ожидании, наклонив голову? И потом этот смех… Требовалось, значит, искать какой-то компромисс. Проще всего, конечно, было принять удар. Не моргнув глазом. Это могло бы нейтрализовать смех. Любая другая реакция приведет или к драке, или все равно к тому, что тебя осмеют, над тобой будут издеваться. Но какой может быть компромисс для новичка с дурацкой причёской?
Он все еще был погружен в свои размышления, когда трапезная разразилась смехом и одновременно криками возмущения. Дело в том, что ученику реальной школы за четыре-пять столов от Эрика приказали встать лицом к продольной стене, расписанной фресками, по стойке смирно, как к позорному столбу. Сосед по ужину, тоже реалист, растолковал: после трех горчичников полагается место у данного столба, а если кто окажется там вторично — последует вывод из столовой и автоматическое лишение выходного дня.
«А если кто-то отказывается принять горчичник?»
«Тогда он должен встать к позорному столбу. Засчитают как три горчичника».
«А если не вставать к столбу?»
«Тогда оставят без парных выходных».
«А можно и от этого отказаться?»
«Нет, тогда исключат из школы».
«Можно отказаться от горчичника, даже если старший по столу член совета?»
«Да, по правилам такое не запрещается. Но тогда член совета может наехать на тебя сразу же после жратвы, за пределами столовой, и отдать приказ о горчичнике в любом случае. Хотя у нас за столом старший не член совета, а просто четырёхклассник».
Здесь открывались новые возможности, но стоило подумать тщательно. Штрафные работы или арест на выходные означал, что он пропустит поездку домой. Таким образом, он мог бы никогда не принимать трёпку, но всё равно подчиняться правилам, чтобы не выгнали из школы. Однако подобный метод наверняка имел и свои недостатки. Ему следовало обсудить проблему с Пьером, который явно обладал приличным опытом в искусстве избегать неприятностей на свою голову. Горчичник в любом случае сильно отличался от папашиного удара по носу за столом. Его назначали тому, кто каким-то образом нарушал этикет, то есть не без причины или не для того, чтобы просто доставить удовольствие старшему по столу. Он посчитал, что достаточно легко справится с трапезным ритуалом, он ведь знал все правила поведения за столом. Но если он сейчас считался новым и крутым, то вряд ли его обойдет чаша сия, как говаривал у них в Школе преподаватель Слова Божия.