Гель в душе немного подивился тому, что королеве почему-то понадобился такой человек, но он, конечно, затаил эту мысль и сказал только, что действительно само небо послало его сюда, чтобы он имел счастие услужить своей королеве.
Что касается королевы, то она уже решила про себя, что употребит этого человека для своей цели. Она пришла в сад, где искала уединения, чтобы на свободе обдумать, где бы найти человека, которому она могла бы доверить свою тайну. Она решила рискнуть и довериться вполне тому впечатлению, которое произвел на нее этот юноша; ей казалось, что он предан ей и рыцарски оправдает ее доверие, исполнив поручение, хотя бы это стоило ему жизни. Делая вид, что колеблется, она этим нарочно усиливала его желание послужить ей, подчеркивая своей нерешительностью всю важность поручения, которое собиралась дать ему.
– Мне надо многое сказать вам, – начала она неуверенно, – а времени у меня немного. Я уже давно ушла от своей свиты, и там, вероятно, все удивляются тому, что я так долго мечтаю в одиночестве. Никто не должен знать, что я видела вас здесь и говорила с вами. Что касается этих плотников, я спокойна, что они не выдадут нас, так как я достаточно уже запугала этого беднягу, который теперь, наверное, ни жив ни мертв от страха. Теперь слушайте, что я вам скажу. Близкие мне советники случайно открыли, что в заговоре герцога Эссекского принимал участие и один близкий мне человек. Участие его столь значительно, что он поистине достоин казни. Он пока еще и не подозревает о том, что его предали. Сидит, вероятно, теперь у себя дома совершенно спокойно и не знает, что уже подписан указ о его аресте. Сегодня днем офицер, которому поручено произвести арест, отправляется в дорогу – в провинцию, где живет этот человек. Мне удалось отсрочить отъезд этого офицера на несколько часов, но это все, что я могу сделать.
– Отсрочить, ваше величество? – спросил Гель, думая, что он ослышался.
– Да, отсрочить, – совершенно спокойно повторила Елизавета, – я отсрочила этот арест, чтобы иметь время обдумать, как бы устроить так, чтобы этот человек успел скрыться раньше, чем его арестуют.
Она подождала немного, пока удивленный взор Геля не принял более вдумчивого и внимательного выражения, и продолжала так же спокойно:
– Вы удивляетесь тому, что я, которая может повелевать, стараюсь вдруг прибегнуть к тайне, чтобы достичь своего желания? Вы удивляетесь тому, что я хочу дать возможность несчастному бежать и в то же время считаю необходимым давать указ о его аресте? Не проще ли было прямо помиловать его? Вы не знаете того, мой юный друг, что иногда монарху приходится издавать указы или санкционировать то, чего в глубине души он никак не может одобрить.