Мерриот и его помощник, окончив осмотр, который вполне удовлетворил их, скинули верхнюю одежду и принялись устраивать баррикады у дверей и окон при помощи сундуков, скамеек и столов, которые они нашли в смежных комнатах. Затем стали подносить постепенно и бревна с досками; они тотчас же пошли в дело, и скоро все двери и окна были забаррикадированы, причем оставлены только маленькие отверстия, чтобы можно было просунуть дуло револьвера или ружья.
За этим занятием Мерриот и его люди провели несколько часов подряд. Когда наконец все было кончено и дом превратился в неприступную снаружи крепость, Гель почувствовал, что падает от усталости. Но все же, раньше чем лечь спать, он поднялся наверх, чтобы взглянуть на свою пленницу и узнать о ее здоровье.
Френсис и Том спали у дверей ее комнаты, из которой доносилось ровное, спокойное дыхание Анны. Тогда Гель спустился опять вниз и увидел, что все улеглись, кто как мог, на полу и только один Антоний сидел еще у камина.
– Я пойду спать, Антоний, – сказал ему Гель. – По-моему, караулить теперь больше нечего, так как все равно мы отсюда никуда не уйдем, а если наши преследователи подъедут к дому, они, наверное, так будут шуметь, что сразу разбудят нас всех.
– Конечно, они не минуют нашего дома, – вмешался Кит Боттль в разговор. – Наверное, они узнают в городе про этот пустой дом и завернут сюда, чтобы осмотреть его хорошенько, а если сначала и проедут мимо, то тотчас же вернутся, так как увидят, что следы от копыт наших лошадей кончаются здесь и дальше не идут. Кроме того, ведь наши лошади в конюшне не стоят спокойно. Когда они заржут, их слышно далеко, и, конечно, их присутствие в пустом доме сразу возбудит подозрение.
– Ну, мы, во всяком случае, готовы теперь к приему непрошеных гостей, – сказал Гель, прислоняясь к камину.
– Да, у нас все есть – оружие, баррикады, провиант… – Кит не договорил последнего слова и сразу вскочил с места как ужаленный.
– А ведь это правда! – воскликнул Гель, тоже быстро вскакивая на ноги. – Где же провизия, принесенная Антонием?
– Черт побери аппетит этих ослов! – проворчал Кит. – Ведь нам, пожалуй, придется поститься эти два дня.
Гель при мысли, что придется не есть два дня, тотчас же почувствовал приступ голода. Ему вспомнилась Анна и пришла в голову мысль: как-то она перенесет этот невольный пост? Она уже умирает от усталости. Неужели ей придется умереть от голода?
– Мы должны достать еще провизии, – решительно заявил Гель.
– Где? – спросил Боттль коротко.
– Там же, где мы ее достали вчера. Кто-нибудь должен тотчас же отправиться туда.