-Зажрались, жечь их надо! - послышался из толпы выкрик.
-А я сюда ребят из другого конца города привёз, - подал голос мистер Оливий, наслаждаясь разгорающимся зрелищем - на вывеску купились, поверили, а тут банда! Чуть не забили их тут! А я их с вещами привез, куда им теперь деваться? Кто ж знал, что тут сплошное мошенничество!
Элья набрала побольше воздуха в грудь, собираясь поддержать репликами бунт, но старик одёрнул её.
-Неча, устроила тут. Ведь и в самом деле поджечь могут, народ завистливый. Чего вам надо?
-Домик. Я уже объясняла.
-Ну так за неделю сделаем.
-Э нет, за свои слова отвечайте, любая мастерская домик за день сколотит.
-Так это ежели материал есть, так и за полдня сделать можно.
-В управе разбираться в ваших сложностях не будут. Жалобу я подам сегодня же, за введение в заблуждения с целью наживы, да ещё по улицам пройдусь, узнаю, кто обиду на вас держит, - Элья почувствовала себя в знакомом русле, как будто она снова графиня. Речь её была уверенной, властной. Она наступала, давила, чувствовала себя в праве. - Нам из-за вас придётся снова тратиться, снимать жильё, и эти деньги я выжму из вашей мастерской. Раз не хотите нормально работать для простых людей, так не зазывайте.
-Ты то не простая. Ишь гонор попёр, - зло отреагировал дед. - Да и магия есть, да зарегистрирована ли?
-Не простая. Верно. И ребята что со мной не так просты, как кажутся. Война не всех обогатила, многие семьи обездолила. И пусть нам не легко живётся, за заказ мы пришли со своими деньгами, а вместо этого на кулаки наткнулись.
Элья с гордостью развернулась и пошла на выход. Братья сплёвывая и ругаясь, стали навьючивать на себя вещи. Одеяла, одежда, обувь, тряпки, это было упаковано всё компактно. Но посуда, кастрюли, чугунки, кувшины было неудобным для переноса на руках. Подушки занимали много места, даже крепко-накрепко сжатые. Тяжелым был обогреватель. Девушке было до слёз обидно. Конечно, не во всём они были правы по отношению к артели, больше надеялись на имеющийся, готовый к выкупу заказ, или что его соберут быстро. Об одном она только не жалела, что ушли с квартиры сразу. Как будто гнало её что-то. Уютное, обжитое, начищенное до блеска место, стало чужим, опасным.
Собравшиеся люди у распахнутых настежь ворот, раззадоривали себя и потихоньку проталкивались во двор мастерской. Самой голосистой частью её, стала тётка, не прекращающая рассказывать про свои обиды за заказ сундука. Простые зеваки, женщины любопытствующие, мужчины, шедшие по делу и остановившиеся выяснить в чем дело и конечно, любители легкой наживы, активно подбрасывали огонька в затихающие претензии. Дед видя обстановку, принял решение быстро.