– Какой еще народ? Четыреста миллионов лет назад не было никаких народов.
– Да не здесь, не на Земле, а на другой планете.
– А вы откуда знаете?
– Мы нашли эту планету.
– Мы? Кто это «мы»?
– Я, Анжела, Стефан, другие такие же. Остатки человечества. Но Стефан был на нас не похож. Он был атавистическим типом.
– Вы несете какую-то чушь! Выходит, вы из будущего?
Это безумие. Безумие – задавать подобные вопросы таким тоном, словно речь идет о чем-то вполне заурядном.
– Да, – подтвердил он. – Мы из другого мира. Вы бы не узнали ни его, ни людей в нем.
– Я узнаю вас. Вы точно такой же, как и другие, и ничем не отличаетесь от остальных моих знакомых.
Он взглянул с видом величайшего снисхождения.
– Торнтон, подумайте: вот если бы вы отправились во времена варваров, неужто оделись бы в пиджак и брюки? И стали бы говорить на английском языке двадцатого столетия?
– Да нет, конечно. Я бы закутался в волчью шкуру и изучил бы… Ах, ну да, так и есть – варварский язык.
– Термин чисто условный. Если я вас оскорбил…
– Ни в малейшей степени, – ответил я, стараясь сохранять объективность. Если он действительно сильно отдален от нас во времени, то я могу казаться ему варваром. – Вы рассказывали о найденной планете.
– Она сгорела – ее солнце стало Новой. Вся вода испарилась, почва обратилась в золу и прах. Так вы говорите, полмиллиарда лет?
– Почти.
– Вполне возможно. Теперь звезда стала белым карликом, времени было вполне достаточно. На планете жили разумные существа. Мы нашли…
– Вы имеете в виду себя лично? Вы видели эту планету…
– Нет, не я, – покачал он головой. – Никто из моих современников ее не видел. Это было тысячу лет назад.
– За тысячу лет могло случиться многое…
– Да, разумеется. За тысячу лет многое забылось. Многое – но не это. Это мы помним хорошо, это не миф. Видите ли, за все время полетов в космос это единственный встреченный нами след разума. На этой планете были города – пусть не совсем города, но постройки были. Разумеется, не уцелело ничего, кроме камней, из которых они были выстроены. Камни по-прежнему уложены друг на друга, как в день постройки. Естественно, не обошлось без разрушений – вероятно, следствие землетрясений. Никакого выветривания – там больше нет ветров: вместе с водой исчезла и атмосфера.
– Ближе к делу, – грубо оборвал я, – все это, разумеется, чудесно и весьма увлекательно…
– Вы мне не верите?
– Пока не знаю. Продолжайте…
– Сами понимаете, люди исследовали руины весьма тщательно и с большим вниманием. До какого-то момента результаты не обнадеживали – руины почти ничего не могли поведать. А потом наконец отыскали резной камень…