— Там была указана приблизительная стоимость?
— Точная стоимость! Точный вес и точные единицы цвета и качества. Вы представляете?!
— Откуда же они могли всё это раздобыть? — удивилась Вермюлер.
— Я долго ломала голову и пришла только к одному: скорее всего, им удалось заполучить копию страхового полиса на моё колье! Естественно, там всё указывалось точно.
— Любопытно, — отметила писaтельница. — Во сколько страховая компания оценила ваше колье?
— У меня застрахован лишь камень. Я имею в виду "Голубое утро". По наивысшей страховой категории. Смешно платить такие деньги за всё колье, ведь ценность представляет только один бриллиант…
— И сколько же стоит "Голубое утро"?
— Девять миллионов триста шестьдесят тысяч долларов! — произнесла госпожа Кранс с волнением в голосе.
— Ого! — воскликнула Вермюлер.
Ей тут же захотелось посмотреть колье поближе.
— Вы не возражаете, госпожа Кранс, если я забегу к вам сегодня вечером. Так, по соседски поболтаем… Этот дом — настоящая тюрьма!
— Конечно, приходите, — любезно пригласила собеседница. — Тропинка от задней калитки сада приведёт вас прямо к моему дому.
— Да, это весьма кстати, — согласилась писательница. — Вы знаете, что нам запрещёно покидать дом?
— Да что вы говорите! — изумилась Кранс. — Это ужасно! Они нарушают права человека.
— Вот-вот, и я o том же, — подхватил вошедший в столовую Трампс. — Мадам Вермюлер, спуститесь, пожалуйста, вниз. Там приехали все городские власти в полном составе, включая мэра и шерифа.
— Нас собираются отпустить! — обрадовалась писательница, спускаясь вниз по лестнице.
— Или арестовать… — мрачно добавил шедший позади композитор.
По приказу главы местной полиции все гости собрались в гостиной и с любопытством поглядывали друг на друга.
— Можете сесть, — объявил своим громовым голосом шериф.
Но никто не последовал его приказу. Напряжение в комнате накалилось до предела, в такой момент не усидишь. Присутствующие перестали болтать, a может даже и дышать, глядя c тревожным ожиданием на приехавших. Мэр молчал, важно уставившись в окно.
Руководство взял на себя господин Родригес, возглавляющий полицию Кордивьехи.
— Госпожа Куппер и госпожа Вермюлер, — пробасил он. — Приносим вам свои извинения. Вы свободны.
«Спасибо вам, герой-освободитель!» — захотелось съязвить писательнице, но обстановка оставалась слишком уж официальной.
— Господин Орлофф, — обратился шериф своим грозным голосом к молодому человеку. — Вы обвиняетесь в краже бриллиантового колье, в убийстве Энрико Коненса, Сильвы Ван Хаук и Эсмеральды Родригес.
— Ничего себе! — присвистнул граф. — Нашли козла отпущения. K счастью, мой адвокат уже вылетел сюда.