– Куда же вы поедете?
– Не знаю. – Губы ее сжались. – Но здесь я оставаться не могу. Я просто медленно рассыпаюсь. – Миссис Шелби вздохнула, закрыла глаза и с трудом продолжила: – Мои мальчики умерли. После их смерти мне трудно дышать. Я как будто задыхаюсь. – Ее подбородок предательски задрожал. – Я думала, что смогу с этим справиться. Когда мальчики уходили на войну, я готовила себя к такому. Все время надеялась, но снова и снова повторяла себе, что они могут не вернуться. Но невозможно подготовиться к кончине близкого – это все равно, что готовить желудок к голодной смерти. – Она пригладила волосы, заправив выбившуюся прядь за ухо. – Моих мальчиков больше нет, и мне кажется, что весь мир словно погрузился в сон.
Глаза миссис Шелби бегали, как будто она пыталась отыскать черты знакомого ей мира. Срывавшиеся с ее губ горестные слова уносились вдаль, словно подхваченный ветром пух.
– Не обращайте внимания на мою болтовню. – Она подтянула корзинку и вынула из нее миску с клубникой. – Угощайтесь. Не стоит ждать остальных. Нам еще придется выгонять их из озера.
Леонора взяла ягоду, сок ее был теплым и сладким. Она следила за появившимся из воды Джеймсом: его мокрая кожа блестела на солнце, а штаны немного сползли, и стали видны выпирающие косточки. Он что-то крикнул Тому, нырнул, перевернувшись через голову, и тут же вновь показался на поверхности, хохоча и брызгаясь.
– Он хороший человек, – серьезным тоном заметила миссис Шелби.
Леоноре не нужно было объяснять, о ком она говорит.
– Знаете, он ведь влюблен в вас. Я это сразу поняла, как только увидела, как он на вас смотрит. Никогда не видела, чтобы он смотрел так на кого-то еще. Никогда.
Леонора покраснела, горло сжало спазмом, так что стало трудно дышать.
– И вы его тоже любите.
Миссис Шелби внимательно посмотрела на нее.
Леонора закрыла глаза. Ей хотелось плакать. Проговоренное вслух, все стало более реальным. Грудь ее вздымалась так, что было больно ребрам.
– А ваш муж, – спросила миссис Шелби, – он хороший человек?
– Нет. – Голос Леоноры сломался, она не могла поднять глаза. – Не хороший.
– Ну, вы далеко не первая вышли замуж за мерзкого типа.
Леонора подняла глаза, и они понимающе улыбнулись друг другу.
Но вдруг миссис Шелби замерла:
– Вы планируете бросить его?
К горлу подступили слезы, и Леонора с трудом сдержала их.
– Нет.
Миссис Шелби понимающе кивнула:
– Тогда вы должны отпустить Джеймса.
Леонора судорожно сжимала травинку, пока та не потемнела.
– Этот мальчик мне как сын. – Миссис Шелби с любовью посмотрела на купающихся, и в уголках ее глаз появились добрые морщинки. – Он честный. Хороший. Всегда взвешивает слова и поступки. И чувствует тоньше, чем остальные. Так чувствовать – это одновременно и благословение, и проклятие. – Лицо ее дрогнуло. – У него была очень тяжелая жизнь, Леонора.