Дверь открылась, и оперативники контрразведки вошли в дом.
«Ну, вот и все. Эпизод завершился, и Бог с ним…» Но, как выяснилось, ничто еще не кончилось. Все только начиналось.
Едва додумав предыдущую мысль, Натали уже неслась как угорелая к своему «Кокеру». Она успела как раз вовремя, чтобы выехать окружным путем на Боровую и заметить в транспортном потоке, вливающемся в Лиговский проспект, последний из идущих колонной черных «Кочей». Те самые авто. Большие, военного образца, с зашторенными окнами.
«Что я делаю?» – спросила она себя, но вопрос «прозвучал» лишь проформы ради. Она знала, что делает, и отказываться от задуманного не собиралась.
Генрих услышал донесшийся снизу весьма характерный шум как раз в то мгновение, когда отказывался от выпивки и предлагал Карварскому перейти к делу.
– Вы слышите? – спросил он, вынимая из кармана паспорт на имя Шершнева и стирая с него свои отпечатки. – Ваших рук дело?
– Нет! – Карварский прислушался и побледнел.
Генрих услышал топот ног в коридоре и выбросил паспорт в мусорную урну. Дверь распахнулась.
– Всем стоять! Руки за голову! – в помещение ворвались несколько мужчин в штатском: плащи, шляпы, кожаные перчатки. Вооружены револьверами и короткоствольными пистолетами-пулеметами. – К стене! Стоять!
– Что происходит? – спросил по-немецки Генрих.
– Руки за голову! – потребовал мужчина с десантным «сударевым» в руках.
– Я вас не понимаю! – поднял руки вверх Генрих. – Я не говорю по-русски. Вы говорите по-немецки?
Но его не слушали, его обыскивали. Рядом возмущался произволу и пугал разными затейливыми ужасами Карварский.
– Следуйте за мной! – приказал мужчина с автоматом, когда содержимое карманов Генриха перекочевало в портфель одного из налетчиков.
– Я не говорю по-русски! – в десятый раз повторил Генрих, не тронувшись с места. – Я вас не понимаю! Кто вы? Я требую присутствия консула Швейцарской Конфедерации!
– А если по уху? – поинтересовался мужчина.
– Ты что же, русская свинья, даже по-человечески говорить не умеешь? – поинтересовался Генрих, он знал, что провокация сработает.
– Да, ты! – замахнулся мужчина.
– Отставить! – приказал другой, подходя. – Господин… э… – начал он по-немецки.
– Хорниссе! – подсказал Генрих. – Генрих Хорниссе, гражданин Швейцарской Конфедерации.
– Вообще-то, у меня другие сведения, – усмехнулся мужчина, но продолжал говорить по-немецки. – Однако бог с вами, полковник! Хорниссе так Хорниссе. Вы арестованы, герр Хорниссе, по обвинению… Впрочем, обвинение мы уточним позже. А пока вы арестованы. Следуйте за мной, или мы вас понесем, предварительно переломав руки и ноги. Вы понимаете?