– Довольно. Я не пеняю тебе за привязанность к Дарси – он отличный малый в настоящее время… А так как он жил в моем доме с самого выхода из школы, то я не вижу особенного вреда в том, что ты воспользовался его дружеским приглашением. Ну, наливай свой стакан.
Видя, что отец смягчился, я заметил, что без тебя вечера нам, должно быть, покажутся очень длинными. Передаю тебе его ответ слово в слово.
– Правда, – сказал он, – Дарси был приятным собеседником, но он такой рассеянный и немного взбалмошный. Я ему желаю успеха в свете, но, если хочешь, – он несколько ветрогон.
Мне стыдно было бы не защищать отсутствующего друга, и я говорил в твою пользу. Но, отказавшись от юриспруденции, ты много потерял во мнении моего отца.
– Он шляется по балам, читает романы, – заметил отец.
Я возразил, что ты был всего на одном балу у знакомых, а романы, насколько мне известно, заключались в одной разрозненной части «Тома Джонса».
– Да, но он танцевал до самого утра и по крайней мере двадцать раз перечитывал эту нелепицу.
Помня твой намек, что мой отец знает о тебе больше, нежели кажется, я попытался, как говорится, закинуть удочку.
– Я не вижу, – сказал я, – какую пользу может принести изучение шотландских законов человеку, все состояние которого, по-видимому, находится в Англии.
Я думал, что он меня обругает.
– Не намерен ли ты из меня что-нибудь выпытать? Какое тебе дело, есть или нет состояние у Дарси? И какой вред принесли бы ему шотландские законы, если бы он изучил их основательно? Разве наши муниципальные законы не тот же древний кодекс Римской империи? Ступай спать после своих похождений в Нобл-Хаузе и постарайся встать и приняться за книгу до рассвета.
Впрочем, несмотря на суровую свою наружность, отец любит меня – я имею тому множество доказательств. Не удивляйся также, если я тебе скажу, что серьезно хочу заняться правоведением.
Прощай, твой А.Ф.
Письмо III. Дарси Летимер к Аллану Файрфорду
Шеффердс-Буш
Благодарю тебя, любезный друг, за послание. Мне кажется, я слышу, как твой отец произносит слово «Нобл-Хауз» с презрением и неудовольствием, будто самое название оскорбительно, и словно ты не мог избрать хуже места во всей Шотландии. Но это в сторону. Скажу тебе, что все наши понятия о горцах весьма неверны. Здесь уже не думают о Претенденте. Клейморы, которыми были вооружены горцы, перешли в другие руки; щиты их служат покрышками для кадок с маслом, и племя старого закала заменилось иным племенем.
Но с несказанным удовольствием я видел страну, вступать в которую мне не дозволено, – одним словом, я видел плодородные края веселой Англии, которой горжусь как родиной и на которую взираю с любовью почтительного сына, хотя меня отделяют от нее и сыпучие пески, и быстрые волны.