Я вспомнил свою последнюю встречу с Борисом. У него была ссадина на лице. Тогда я решил, что он получил ее в той потасовке в подъезде, а Борис объяснил, что неудачно побрился и забормотал нечто невразумительное о старом лезвие, которое оказалось неожиданно острым. А что, если это лезвие ему подменили специально, чтобы он порезался? Нет, слишком сложный вариант. Нужно, чтобы кто-то непосредственно присутствовал при его бритье и сразу собрал кровь… Кстати, сейчас только вспомнил. У Бориса и ладонь была порезана. Тогда я не придал этому значения. Наверное, лезвие было очень острым, и крови вытекло достаточно. Но все равно, этот вариант маловероятен. Потому как не стал бы он бриться при постороннем человеке. Ладно, тут пока вопрос открытый.
Что там следующим пунктом? Волосы на рукаве от рубашки? Конечно, рубашка его, это я и так знал. Но то, как рукав оторвался и стал уликой, всегда вызывало у меня сомнения. Прибавить к этому фальшивый список пациентов Сотникова, который регистратура не посылала – я это выяснял. И получается, что Бориса, без сомнения, подставили. Понять не могу, почему я вообще сомневался в его невиновности. Ведь с самого начала почувствовал подвох.
Скорее всего, дело в фотографии Стаса. Именно с нее начались мои проблемы. Тот факт, что она оказалась в телефоне Бориса, автоматически делал его для меня виновным. А если человек в чем-то виновен, начинаешь подозревать его во всем. Во всяком случае, на подсознательном уровне. Я хотел, чтобы он оказался преступником, что бы себе ни говорил. Искренне его жалел и в то же время жаждал для него наказания. А кроме того, вероятно, надеялся, что если станут понятны мотивы этого преступления, значит, прояснится и ситуация со Стасом. Мне кажется, все это взаимосвязано.
Но теперь я больше не сомневаюсь, что Бориса подставили. Не совершал он убийства, не нападал на Алевтину, не пытался проникнуть в ее квартиру. Но кто его подставлял?
Раньше я думал, что убийца и «наводчик» на Бориса – необязательно один и тот же человек. А теперь, после того как нашли связку ключей Сотникова, понимаю: подставил его именно убийца. Иначе и быть не может. Но кто он? Отец Алевтины, лечащий врач Бориса Мишарин? Трудно в это поверить. Одно дело – подставить кого-то, чтобы отвести подозрения от дочери, совсем другое дело – совершить убийство.
Я попытался представить Мишарина в этой новой роли и понял, что ничего невозможного нет. Мотивом могли послужить те же деньги – Алевтине досталось большое наследство. Мишарин наверняка знал, что отношения между супругами были не самыми лучшими. Мне Алевтина призналась с первых слов разговора, что своего мужа временами боялась. В чем она в таком случае могла признаться своему отцу? Может, там было что-то вообще выходящее за всякие рамки человеческих отношений. Убийство решало все проблемы: Алевтина избавлялась от нелюбимого и, возможно, опасного мужа и получала его деньги. Могла спокойно начать новую жизнь. Что она, кстати, не замедлила сделать, на следующий же день после гибели супруга закрутив роман со мной в роли Стаса. Поведение для вдовы, мягко скажем, странное.