Толик нахмурился, основательно приложился к банке, потом тряхнул головой и сказал то, чего я тоже никак не ожидал услышать.
– Знаю. Я сам хотел к тебе прийти в агентство, но все как-то… – Он подергал плечами, будто у него затекла спина от долгого сидения. – Да и ничего это не изменит. Вляпался, теперь не расхлебаешь.
– Вляпался? – вскричал я, отставив банку и вскакивая с табуретки – наконец-то он смог меня разозлить. – Ты убил человека и называешь это «вляпался»?
– Дерьмо был человек, между нами говоря, – каким-то погасшим тоном проговорил Толик. – Да и не убивал я его, даже не думал.
– Ну да, – я зло рассмеялся, – он умер сам!
– Сам, – подтвердил Толик. – Но кто в это теперь поверит?
– Никто!
– Потому я и не пришел к тебе.
Толик опять приложился к банке. Допил, достал из холодильника новую, открыл и опять долго пил, как будто его одолевала страшная жажда.
– Ну все! – не выдержал я, отобрал у него банку, поставил на стол. – А теперь рассказывай.
Мне не пришлось на него давить, пугая уликами, в реальность которых, откровенно говоря, я уже и сам не верил. Он все рассказал добровольно, причем с такой готовностью, словно изливал душу. Оказалось, что я многое угадал, излагая Полине свою версию происходящих событий. И часы, и пиджак – все совпало. И Толик действительно был без перчаток. По той простой причине, что, как он уверял, никакого убийства не замышлял.
– Мы с отцом занимались букмекерским делом, – начал Анатолий свою исповедь – добровольное признание. – У нас было несколько залов, пять спортивных кафе, в которых принимали ставки, и двенадцать пунктов в разных районах города. Дела шли прекрасно, пока не появился этот Сотников.
– Где появился?
– Не знаю, где отец с ним познакомился. Может, в одной из наших кафешек, может, еще где. Но это Сотников подсадил отца на наркотики, зуб даю, он.
– Почему ты так решил?
– Да потому что до Сотникова отец никогда к наркотикам не притрагивался. Выпивать – бывало, но наркотики – никогда. А потом отец стал самым настоящим наркоманом, его, кроме наркотиков, больше ничего не интересовало. Ну, Сотников ему и предложил у него в клинике полечиться.
Толик замолчал и снова приложился к пиву.
– И что?
– А то! – зло выкрикнул Толик и грохнул банкой об стол. – Не знаю, что Сотников с ним сделал, я это и хотел у него узнать, да он не вовремя коньки откинул, только через полгода все дело сдохло! Отец написал мне письмо перед тем, как застрелиться. Он как-то узнал, что этот Сотников через подставных лиц делал ставки. Но главное не это. Отец писал, что он влез в его голову и точно знал, какие нужно делать ставки. Я не совсем тут понял. – Толик удрученно обхватил лоб. – Да, думаю, отец и сам не до конца понимал. Но то, что Сотников нас разорил, это точно.