– Дай мне, пожалуйста, зеркало.
Сначала я подумал, что ослышался, потом не на шутку испугался.
– Да нет, со мной все в порядке, – поспешила меня успокоить Полина, поняв, о чем я подумал. – Просто дай зеркало и все.
Я снял со стены небольшое зеркало – оно у нас висело над диванчиком – поставил на стол перед Полиной, придерживая за верхний край. Она провела рукой по своему отражению, которого не могла увидеть, долго молчала, о чем-то задумавшись.
– Ладно, повесь на место, – сказала она наконец. Настроение у нее явно испортилось. – Просто хотела проверить одну штуку. – Полина через силу улыбнулась. – Перед тем как вернуться, а вернее, незадолго до этого, я увидела свое отражение в зеркальной двери магазина. То есть не свое, конечно, а того, кем я в тот момент была. Помню это ощущение: толкнула зеркальную дверь рукой – и тут увидела это лицо.
– Чье лицо? – с тревогой за ней наблюдая – она снова принялась водить рукой по поверхности зеркала, – спросил я.
– Ничье. Мне показалось… Нет, ничего. – Полина легонько оттолкнула зеркало, показывая жестом, чтобы я его убрал.
Повесив зеркало, я предложил ей вместе выпить чаю, но она отказалась. Настроение у нее испортилось окончательно. Сидела, нахмурившись, и о чем-то думала. Я решил ей не мешать, пусть спокойно придет в себя. А пока все же заварил чай. Вдруг потом ей захочется.
– Видишь ли, – заговорила она после бесконечно долгого молчания, – кто тогда погиб: твой брат или какой-то другой человек – я так и не смогла понять. Там, на дороге, с плеером, был молодой парень, наверное Стас. Но потом… В его мыслях… Нет, я не знаю, как объяснить. – Она в задумчивости побарабанила пальцами по столу – меня передернуло: у нее никогда не было такой привычки, зато у Стаса она была. Папу это совершенно выводило из себя. – Этого молодого парня я видела как бы глазами другого, и он был старше, гораздо старше. Я была им, этим взрослым человеком, и в то же время тем молодым парнем на дороге, наверное Стасом. Ничего не понимаю! – Она опять забарабанила пальцами по столу. – Один образ накладывается на другой. Такого никогда еще не было. – Расстроившись, Полина замолчала.
– А что значит фраза: «Вчера наступит завтра»? – спросил я. Эта фраза своей необъяснимой странностью меня мучила, но задал я этот вопрос не потому. Я хотел расшевелить Полину, направить ее мысли в другое русло.
– Откуда ты узнал? – удивилась Полина.
– Это была единственная фраза, которую ты произнесла четко. Так что она означает?
– Не знаю. Это было написано на обороте фотографии Алевтины.