Когда, выпустив очередь истошных сигналов, к парадному подъехал автомобиль Грубера, фрау Витгофф отдавала распоряжения Марте.
Оставив позади вестибюль, от высоких потолков и облицованных мрамором стен которого веяло холодом, она оказалась на площадке парадного. Теплое вечернее солнце заставило ее зажмуриться, но лишь на мгновение. И первым, что увидела фрау Витгофф, была эта женщина…
Сентябрьское солнце мерно скатывалось к западу, где в дымке начали уже розоветь облака. Через темные ветви и пожелтевшие листья парка, окружавшего дом, оно бросало золотистые с кровоточинкой лучи на лицо незнакомки. Вуалетка ее шляпы была отброшена на тулью, и, подходя к гостям и мужу, фрау Витгофф мельком успела заметить удивительные глаза своей гостьи.
Грубер крепко поцеловал руку фрау Витгофф, она чмокнула старого приятеля в щеку.
– Здравствуй, моя дорогая! – низким баритоном пропел он. – Хозяйка дома – баронесса Клара фон Витгофф… Эвелин Блонк, – представил он гостью.
Ощутив слишком крепкое для такой тонкой и изящной кисти рукопожатие, фрау Витгофф не без волнения посмотрела в глаза этой женщины. Несмотря на беспощадно надвигающийся вечер, они были прозрачно-синие и неуловимо бездонные, как утреннее небо над июльским морем.
– Я вам завидую, баронесса, у вас прекрасный дом, – доброжелательно и с достоинством сказала гостья. – Наверное, ему не менее двухсот лет. А этому фризу мог бы позавидовать любой из сохранившихся в Европе дворцов!
Голос г-жи Блонк был чист и музыкален. Но, несмотря на все изящество и изысканность, в ней чувствовалась сила, упругая гибкость и ловкость акробатки.
После краткого обмена любезностями г-жа Витгофф, предоставив мужу управляться с гостями самому, возвратилась в дом и поспешила в библиотеку.
Но, едва открыв двери, вскрикнула и отпрянула назад. Перед ней возникла белая маска – лицо г-на Кита. Точно испугавшись чего-то, он и сам отступил в сумрак библиотеки.
– О, мэтр?!. – только и смогла пролепетать фрау Витгофф.
Мертвенно бледный, г-н Кит уставился на кончик носа хозяйки дома.
– Мне нездоровиться, сударыня, – сказал он. – Прошу вас, проводите меня в мою комнату.
Хозяйка слабо улыбнулась:
– Может быть, доктора? У нас есть…
Фрау Витгофф не договорила: глаза мэтра обожгли ее льдом.
– Не стоит, – ответил он, огромный и непроницаемый, как колонна, выдвинув вперед великолепную грудь в белоснежной манишке и лопату седеющей бороды.