– Это – серьезный проступок, – сказал он.
– Ты так думаешь? – усмехнулась она. – Конец истории прост. Бесстыжая девчонка все рассказала отцу, и он, старый дуралей, выгнал меня. – Она притянула Давида за шею, поцеловала. – Ну а теперь, друг мой, мне надо ехать. У меня еще много дел в городе. Никто не может услужить герцогине во всех ее прихотях так, как твоя покорная слуга.
– Но где мы сейчас? – спросил он.
– Там же, где я два часа назад нашла тебя. На бульваре Семи экипажей. Кажется, у меня в руках твой галстук, Давид. А вот и жилет…
Он услышал стук костяшками пальцев в перегородку, отделявшую их от возницы.
Фиакр остановился.
– Я больше не буду оставлять тебя надолго, – сказала она. – Даю слово.
Она оставила его на улице поправлять одежду. И только когда фиакр покатил свой дорогой, вопросы один за другим стали жалить Давида. Откуда она знала, что именно сегодня и в этот час он отправится на ее поиски? Как она угадала время, где и когда надо остановиться фиакру? И какие могут быть дела в городе, когда она встретила его совершенно нагой?
С каждым днем Давид понимал все яснее, что первые месяцы в доме старика не прошли для него даром. В нем рождалось нечто новое – пока в ощущениях, но так было. Старик рассаживал учеников вокруг себя, на циновки, и говорил: «Всегда буду повторять: в каждом из вас кроется сила, о которой вы пока даже не подозреваете. Но вас отличает от других то, что вы сердцем чувствуете ее в себе. Поэтому вы здесь». Он клал перед собой обычный карандаш, вытягивал руку ладонью вниз, а затем медленно делал ею круг – и вдруг карандаш начинал двигаться за его ладонью и растопыренными пальцами, все быстрее, точно под ним был магнит. «Этот магнит здесь, – словно читая мысли трех молодых людей, старик указывал пальцем на свой изрезанный морщинами лоб. – И в подушечках моих пальцев. Их и соединяет та сила, которую я должен отыскать в каждом из вас. – Он загадочно улыбался. – Не без вашей помощи, конечно. Когда вы поймете суть этого магического тока, пронзающего все ваше тело, а рано или поздно так случится, то и сами играючи сможете управлять хрупким кусочком дерева». Карл Пуливер подмигивал Давиду – тайком он называл Баратрана фокусником, но дух перехватывало у обоих, когда старик горкой рассыпал перед собой с два десятка карандашей и внезапно опускал зависшую над ними ладонь – точно от удара воздуха карандаши стрелами разлетались в стороны. «Вы правы, Карл, это всего лишь фокус, – вновь угадывая мысли ученика, с улыбкой кивал Огастион Баратран. – Игра и баловство. Но для вас оно и станет первым шагом».