И все же ночь она провела без сна, лежа в томительном ожидании и не сводя глаз с двери шкафа. Безумно хотелось самой войти в его комнату, но здравый смысл подсказывал, что надо набраться терпения. Исподволь созрело решение: что бы ни происходило между Тревором и отцом, завтра следует непременно поговорить с Джастином.
Задремала Селина только под утро, а вскоре появилась горничная с подносом в руках.
– Где сейчас мистер Андруз, Мари?
Служанка вынула из комода чистое белье, сердито бросила на кровать и хмуро ответила:
– В кабинете. По крайней мере, приказал завтрак подать туда, поэтому подозреваю, что выходить не намерен. – Она достала из шкафа желтую сорочку и быстрыми ловкими движениями расправила, не переставая что-то бормотать про себя.
– Скажи на милость, что с тобой?
Мари сморщилась и тяжело вздохнула.
– Ах, госпожа, так жаль, так жаль! Мистер Андруз прогнал Тревора с плантации, и тот уехал.
Сердце замерло.
– Когда?
– Вчера вечером.
– Проклятье!
Селина вскочила и сломя голову бросилась вниз по лестнице, в кабинет хозяина.
– Как вы смеете вмешиваться в мою жизнь!
Мистер Андруз сидел за столом бледный, усталый, с потухшими ввалившимися глазами.
– Боже мой! – Селина упала в кресло напротив стола. В глазах заблестели слезы. – Что вы наделали, Джастин? – проговорила она уже совсем другим тоном и закрыла лицо руками. – И что наделала я?
Мистер Андруз откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно.
– Всю жизнь я долго и тщательно обдумывал свои поступки, а однажды приняв решение, больше не оглядывался и не сомневался. Но в этот раз почему-то не уверен в собственной правоте.
Он посмотрел прямо, и Селина с горечью заметила, что лицо искажено мучительными страданиями. Хотела что-то сказать, однако хозяин покачал головой и, останавливая, поднял руку.
– Вообразил себя Господом Богом. Пригласил Тревора домой специально для того, чтобы он смог оценить вас по достоинству. Что и произошло. А прогнал потому, что решил, будто повеса использовал вас со своей обычной легкостью и теперь готов лететь дальше.
Селина попыталась проглотить застрявший в горле комок, но не смогла и хрипло, с трудом произнесла:
– Хотели, чтобы мы с ним были вместе?
Джастин мрачно кивнул.
– Решил, что вы подходите друг другу. Увидел в вашем характере те качества, которые не могут не вызвать восхищения. И почему-то подумал, что вы ответите на его ухаживания иначе, чем те женщины, которых коллекционирует Тревор.
Он печально вздохнул.
– Короче говоря, надеялся, что вы сможете полюбить друг друга. Но дерзость сына свела меня с ума. А теперь боюсь, что больше никогда его не увижу.