– Знаю. – Тревор вышел из темного внутреннего коридора.
Селина вздрогнула; сердце гулко забилось, в ушах молотом застучала кровь, чтобы не дрожали руки, их пришлось крепко сжать на коленях.
– Как вы здесь появились? – с трудом, едва шевеля губами, произнесла она.
Тревор небрежно пожал плечами.
– Очень просто: сначала вошел в ворота, а потом в кухонную дверь, – но разве это важно? Главное, что я здесь.
Вокруг глаз залегли глубокие тени, красивое мужественное лицо осунулась от усталости. Он долго молча смотрел на Селину, а потом перевел пронзительный взгляд на кузена.
Кэмерон слегка кивнул, словно молча извиняясь.
– Ты слышал?
– Каждое слово, – тихо ответил Тревор.
– Давно?
– С тех пор как Мари подала чай.
Кэмерон улыбнулся и заговорил в обычном шутливом тоне:
– Честное слово, старик, сегодня день судьбоносного подслушивания.
В коридоре, за спиной Тревора, промелькнула и исчезла тень горничной.
Селина поднялась и пошла к лестнице, надеясь, что ноги не подкосятся.
– Не трусьте, – послышалась резкая команда Кэмерона.
Она остановилась. Держась за перила, обернулась и мысленно взмолилась об избавлении.
– Тревор слышал каждое слово, но все еще здесь. Подумайте об этом.
Селина перевела дух и постаралась унять головокружение.
– Есть выбор: вернуться или все-таки уйти, – продолжал Кэмерон. – В любом случае правда теперь известна, и отрицать ее вам не удастся.
– Я… – Селина побледнела и вздрогнула. – Я не в состоянии думать.
Кэмерон посмотрел на кузена.
– Она не в состоянии думать.
Селина сжала ладонями виски.
– Очень болит голова.
– У нее очень болит голова, – перевел Кэмерон.
– О, ради всего святого, замолчите! – потребовала Селина, приподняла юбку и бросилась вверх по лестнице.
Тревор с трудом сдержался, чтобы не догнать. Нет, только не сейчас. Сначала надо спокойно обдумать все, что только что довелось услышать. Он медленно вздохнул и перевел взгляд с испуганно убегавшей Селины на кузена: небрежно развалившись на диване, тот с беззаботным видом гладил котенка.
Подумать только: он мог убить Кэмерона!
В последние дни самым суровым испытанием казался разговор с отцом, однако даже безжалостный суд Джастина померк перед предстоящим выяснением отношений. В горле застрял комок величиной с кулак, а тщательно заготовленное извинение внезапно показалось жалким.
– Можешь присесть, – невозмутимо предложил Кэмерон. – Эта стена не упадет и без твоей поддержки.
Тревор подошел к столу и взял не тронутую Селиной чашку с уже остывшим чаем.
– Пей, – насмешливо посоветовал Кэмерон. – Она даже не прикоснулась.
Тревор ощутил глубокое облегчение. Все будет хорошо. Раз Кэмерон находит силы шутить, значит, простил. Он опустился на диван рядом с кузеном.