– Исключительно в моем представлении? – изумленно переспросила Селина. – Но если нас обнаружат, представление это станет всеобщим. Провести день на сеновале вместе с вами! В высшей степени предосудительно!
К тому же опасно. Даже если она и решила отдаться этому человеку, то только не сегодня. Сердце затрепетало.
Тревор перестал улыбаться и заговорил серьезно.
– Неужели вы никогда не поступали так, как хочется, невзирая на правила?
Сразу вспомнилась Диана Морган: подруга придумала прятать запретные книжки в зонтике. Селина рассмеялась и гордо вскинула голову.
– Представьте себе, поступала.
– Ах, маленькая тайна? Не волнуйтесь, сегодня я не опасен.
Чувствовалось, что Тревор говорит искренне, и все же Селина заглянула ему в лицо, пытаясь понять, в чем подвох. Он милостиво позволил себя рассмотреть.
– Да, полагаю, сегодня мне действительно ничто не угрожает. Чего нельзя сказать о вас.
В ответ он неотразимо улыбнулся.
– Тогда поднимитесь к себе, снимите ожерелье и серьги – на сене в бриллиантах не валяются, – а примерно через полчаса спуститесь в сад, пройдите по аллее и незаметно сверните к конюшне.
Он лукаво подмигнул и зашагал прочь.
Уж не сошла ли она с ума? Селина распахнула дверь конюшни, вошла и на миг замерла, ожидая, когда глаза привыкнут к полумраку. Откуда-то сверху пробивались редкие, тонкие лучи солнца. Умиротворяющая тишина окутывала плотным покрывалом.
По пути к лестнице она помедлила возле стойла Пантера и погладила черную волнистую гриву. Жеребец тихо заржал. Красавец! У Тревора даже конь особенный.
Приподняв подол и радуясь, что сняла кринолин и половину нижних юбок – еще один акт непослушания, – Селина начала осторожно подниматься.
Где же он?
Присутствие Тревора явственно ощущалось, однако вокруг не было слышно ни звука. Закусив губу и не позволяя себе усомниться в правильности поступка, она вскарабкалась по шаткой лестнице.
К счастью, уже на верхней перекладине опасения развеялись. Тревор подхватил ее с удивительной легкостью, словно не ощущая веса, и быстрым движением затащил на чердак, на расстеленное на сене одеяло.
В синей хлопчатобумажной рубашке и просторных коричневых брюках он выглядел еще более свободным и раскованным, чем в столовой. На углу одеяла стояла корзинка с провизией и бутылкой вина, а в стороне лежали его сапоги.
Итак, постель уже готова.
Смятение нахлынуло с новой силой. Готова ли она к подобному развитию событий?
– Перестаньте смотреть на меня, как птичка на кота. Просто решил, что сено окажется для вас слишком грубым. А если бы собрался уложить в постель, то нашел бы более подходящее место.