Лаврентий медленно распрямился, поправил на лбу слипшиеся от пота волосы, глянул на советчика и протянул ему топор:
– А ты покажи, как надо!
Хвостов быстро спрятал руки за спину и отступил назад:
– Не могу!
– Это почему? – усмехнулся Лаврентий.
– Потому как власть – секлетарь сельсовета. Меня народ выбрал, – гордо задрал подбородок Спиридон.
– А-а, на-а-род! Тогда командуй нами, Спиридон Тимофеевич, учи. Нам ведь хозяйствовать надо, работы полно. А ты уж сиди в сельсовете, протирай штаны! – откровенно издевался Лаврентий.
Мужики бросили работу и прислушивались к разговору. Послышались смешки.
У Хвостова закраснелись щеки и зло забегали глаза:
– Хозяйствуй, хозяйствуй, может, дохозяйствуешься.
– А че ты мне сделаешь, гнида с сумкой? – спокойно спросил Лаврентий.
– Я-то ниче, а ты газеты почитай, че в Расее делается. Там уже взяли хозяйничков в оборот. И до нас дойдет… Всех подравняют!
Жамов вытянул ладонью вверх руку с корявыми толстыми пальцами и спросил:
– Это че?
– Рука! – неуверенно проговорил Хвостов.
– А это? – Лаврентий пошевелил толстыми обрубками.
– Пальцы! – хлопал глазами Спиридон.
– Дак вот, Спиридон Тимофеевич, когда на руке будут все пальцы одинаковыми расти, тогда мы с тобой подравняемся. А пока отойди отсель, не то ненароком задену! – Лаврентий взмахнул топором.
Спирька испуганно отскочил и трусцой побежал по улице, злорадно выкрикивая:
– Подравняет, всех подравняет советская власть!
Мужики, поплевав в ладони, молча принялись за работу. Шутки и веселье разом пропали.
…Иван вздрогнул от неожиданности – над головой низко пролетел кряковый селезень и с ходу сел на воду в пяти метрах от берега. Настороженно кося взглядом на застывшую фигуру, он медленно потянул в камыши, выставляя напоказ яркий брачный наряд. Парень задумчиво смотрел вслед уплывшей утке…
А голос уполномоченного продолжал звучать в голове:
– Вот партия и поручила мне, опираясь на советскую власть, актив и бедноту, провести коллективизацию в вашей деревне, – он многозначительно обвел глазами присутствующих, задержавшись взглядом на молодых парнях. Спиридон Хвостов, заглядывая в глаза уполномоченному, довольно крякнул. Быстров же продолжал: – Только через коллективные хозяйства мы выведем крестьянство на широкую светлую дорогу. Мы не будем церемониться с теми, кто нам будет мешать.
– Тогда надо всех баб из деревни убрать! – ухмыльнулся Роман Голубев.
– Это почему? – удивленно спросил Быстров.
– Дак все бабы поголовно против колхоза, – вклинился в разговор Марченко. – Ты спроси у ихних матерей, – председатель мотнул подбородком в сторону ребят: – Хотят они или нет?