Впрочем, козырей в этом поединке у новоявленных партизан хватало. Данилов со шмайссером, магазин которого полон под завязку, рано или поздно должен был выйти на ударную позицию. Немецкие каски на головах Лемешева и Каранелли – мотоциклисты не могли быть уверены, что это не их товарищи. Потому самым опасным оставался солдат с винтовкой, точно знавший, где находятся нападающие.
– Ты его видишь? – закричал Олег. – Немца видишь? Можешь пристрелить?
– Патронов нет!
– Черт! Отползай! Назад! Лови парабеллум!
Но пистолет, упавший рядом с Луи, словно исчез. Француз лихорадочно шарил в траве, но не мог нащупать оружие. Пришедший в себя немец взял винтовку наизготовку и передернул затвор. Ситуация для Каранелли стала совсем тяжелой. Совершенно прямой в этой части дороги кювет и небольшое расстояние давали серьезные основания считать, что немец не промахнется.
Лемешев, услышав щелчок затвора, понял, что пора рисковать. Приподнявшись, он сделал энергичный жест, указывая мотоциклистам в сторону солдата, которого они не могли видеть из-за грузовика. Как бы обозначая противника.
Несколькими очередями он заставил вжаться в землю немца, чем воспользовался Каранелли, мгновенно скользнувший в кустарник на границе леса. При этом его заметили мотоциклисты, и пулемет ударил вслед.
Луи ушел из кювета, где был обречен, но легче не стало. Во-первых, неизвестно, был ли он вообще жив, уж очень плотно обстреляли кусты немцы, а во-вторых, теперь и положение Лемешева стало критическим. Пока еще самые опасные – мотоциклисты – принимали его за своего, но это не могло продолжаться бесконечно. И патронов в магазине осталось не больше десяти.
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы наконец не появился Данилов. Он вылетел на дорогу за спиной мотоциклистов. Но окончание боя явно не складывалось. Хотя последние дни Николай не раз брал в руки шмайссер, потренироваться в стрельбе не давало отсутствие патронов. Потому в ответственный момент Данилов предпочел проверенный наган, несмотря на то что в барабане имелось всего три патрона. Автомат, чтобы тот не мешал, он повесил за спину.
Наверное, все везение партизаны израсходовали в начале. Данилов, конечно, не промахнулся, стреляя с тридцати метров, но злую шутку сыграл жизненный опыт. Чтобы наверняка, он выстрелил в голову сидевшему в коляске немцу и лишь потом сообразил, что это самое защищенное место. Голова фрица качнулась, но, тем не менее, фашист остался живым и вполне боеспособным. Николаю пришлось стрелять снова. На этот раз пулеметчик безвольно осел.