— А мне приятно это слышать вдвойне, — голос Аникеева стал еще мягче. — Вы еще не забыли меня, Виктория Петровна?
— Как можно! — рассмеялась Вика. — Забыть такого обходительного и представительного мужчину!
— Прекрасно, я рад. А не будет ли дерзостью с моей стороны спросить вас о планах на вечер?
Бог мой, какой слог! Версаль, да и только.
— На сегодняшний? — уточнила Вика.
— На сегодняшний.
Она кинула быстрый взгляд на стенные часы — пять минут одиннадцатого. Для актера, конечно, детское время. Но для делового человека, к тому же пожилого…
— Да вроде никаких.
— А как вы отнесетесь к тому, что я за вами заеду и отвезу куда-нибудь поужинать?
— Заманчиво, конечно, — улыбнулась Вика, — но я на ночь обычно не ем. Берегу фигуру.
Если он хочет наверстать упущенное в прошлый раз, то ничего не выйдет. Вика не относится к тем женщинам, которые охотно ложатся в постель со всякими-разными. И никого к себе не водит, хотя и живет одна уже два года. Когда Вике исполнилось двадцать три, ее мама, озабоченная отсутствием у дочери стремления к семье и браку, решила разменять квартиру и отселить ее. Авось, поживя в одиночестве, Вика всерьез задумается о муже. Но Вика усвоила западный взгляд на вещи: сначала карьера, потом все остальное. Пока она не состоится как актриса, ни о каком муже или ребенке не может быть и речи. И одиночество ее нисколько не тяготит.
— Ах, Виктория Петровна, Виктория Петровна! — укоризненно сказал Аникеев. — Держу пари, что вы сейчас плохо обо мне подумали. А между тем мое приглашение вполне невинно. Я вам предлагаю ужин в хорошем ресторане, и ничего больше.
Вика слегка растерялась и от растерянности повторила:
— Но я действительно не ем на ночь.
Сказала и тут же подосадовала. Фу, как глупо! Тоже мне отговорка.
— Похвальная привычка. Но у вас такая великолепная фигура, что разок можно сделать исключение. И потом, вы можете выбрать что-нибудь легкое.
Вике вдруг ужасно захотелось пойти куда-нибудь развеяться. Если остаться наедине с обидой в пустой квартире — обида вырастет до гигантских размеров.
— Уговорили, — сдалась она.
— Вот и славно! — обрадовался Аникеев. — Так я заеду за вами? Через полчаса вам будет удобно или пораньше?
— Удобно, — Вика прикинула, что она как раз успеет не торопясь разгримироваться и переодеться.
— Договорились. Через полчаса жду вас у служебного входа на Пушкинской.
За эти полчаса настроение у Вики испортилось окончательно. Даже стоя перед большим зеркалом во всю стену и оглядывая свою стройную фигуру, роскошно упакованную в оливковую мини-юбку и черную водолазку, Вика не испытала обычного чувства удовлетворения и гордости собой. Да, бесспорно, хороша. Ну и что? Ну и что, что она молода, красива и талантлива? Из этого еще ничего не вытекает. Перед глазами угрожающе маячил печальный пример Светки Козловой: тоже лет десять назад была красива и талантлива, а теперь обречена играть старух у задника. И ее, Вику, вполне может ждать та же участь.