— Нельзя, — теперь Аникеев отбросил вкрадчивую любезность и тоже говорил холодно и сухо. — Делайте, как я вам говорю. Договор есть договор, Виктория Петровна.
Вика промолчала. Он подождал и, не дождавшись ответа, повесил трубку.
Вика открыла сумку, нашарила пачку сигарет, щелкнула зажигалкой и судорожно затянулась. Давненько она так отвратительно себя не чувствовала.
Так получилось, что первое утро в Париже Алену почти разочаровало. Прилетели они поздно вечером, можно сказать, уже ночью. В аэропорту Шарля де Голля их ждала машина с сопровождающим, чернявым французом с таким внушительным орлиным носом, что любому грузину даст сто очков вперед. Звали француза Шарль Бокюз. Машина и сопровождающий доставили всю компанию в отель «Красный сокол».
— Ну и название! — увидев вывеску, восхитился Володя Городецкий. — Напоминает добрые времена бывшего СССР. «Красный сокол» — гостиница какого-нибудь обкома или райкома КПСС.
На шутку никто должным образом не отреагировал: Женя лишь вежливо улыбнулся, Шарль по-русски говорил плохо, а Алена еще не пришла в себя после перелета и вообще не способна была что-либо воспринимать. Самолетов она не любила и страшно боялась летать.
Несмотря на пышное советское название, отель оказался неплохим — не самый дорогой, но и не из дешевых, все-таки «три звезды». Но Алена даже свой номер как следует не рассмотрела, так устала с дороги, что, приняв душ, сразу же упала в постель и заснула как убитая.
Разбудили ее какие-то странные гудящие звуки: бом-м, бом-м… «Колокола, — спросонья подумала Алена. — Приснится же…» Но звуки были вполне реальны — такой звон можно услышать где-нибудь в Новгороде или в Ростове Великом. Но откуда они, интересно, взялись здесь, почти в центре Парижа?
Она перевернулась на другой бок и спрятала голову под подушку, но заснуть не смогла. Этот гул мог поднять и мертвого из могилы.
Алена выбралась из постели и потащилась к окну. Прямо напротив отеля, через дорогу, расположилась церковь, похоже, протестантская — колокола призывали прихожан к утренней службе. Боже, ужаснулась Алена. Так это что, каждое утро теперь так будет? Она взглянула на часы: пять минут девятого, такая рань! Она собиралась проспать как минимум до десяти — вчера ее предупредили, что нужно быть сегодня в холле в одиннадцать.
Ладно, решила Алена, нет худа без добра. Сейчас она быстренько оденется, умоется и пойдет часочек погуляет по утреннему Парижу. Недалеко погуляет — так, просто походит по окрестным улицам.
Через полчаса Алена спустилась вниз, уже совершенно проснувшаяся, предвкушая долгожданное знакомство с великим городом. Даже хорошо, что ее так рано разбудили церковные колокола. В голове крутилась фраза: «Увидеть Париж и умереть». «Откуда я ее взяла, — подумала Алена, — и зачем же умирать? Хотя, наверное, подразумевается смерть от восторга». Конечно, Париж есть Париж — столица мира!