Среди тех, кто приходил на Светлояр, были люди, которых можно с полным правом отнести к цвету русской литературы.
Конечно, этот ряд открывается именем Павла Мельникова. Никто лучше его не знал эту среду, эти места. Как человек, выросший в Семенове, Мельников тонко чувствовал и любил по-своему ту поэтичную древность, которая стояла за поверьями, за легендами «раскольников». Она была удивительно созвучна природе южной тайги по Керженцу – с темной водой ее небольших рек, с еловыми, поросшими седыми лишайниками буреломами, со страшными и таинственными болотами. Как знать, может быть, еще в детстве Мельников был на Светлояре впервые. А мир старообрядческого града Китежа он открыл читателям своего романа «В лесах».
«Верховое Заволжье край привольный. Там народ досужий, бойкий, смышленый и ловкий. Таково Заволжье сверху от Рыбинска до устья Керженца… В заволжском Верховье Русь исстари уселась по лесам и болотам. Судя по людскому наречному говору – новгородцы в давние Рюриковы времена там поселились. Преданья в Батыевом разгроме там свежи. Укажут и “тропу Батыеву”, и место невидимого града Китежа на озере Светлом Яре. Цел тот город до сих пор – с белокаменными стенами, златоверхими церквами, с честными монастырями, с княженецкими узорчатыми теремами, с боярскими каменными палатами, с рубленными из кондового, негниющего леса домами. Цел град, но невидим. Не видать грешным людям славного Китежа. Скрылся он чудесно, божьим повеленьем, когда безбожный царь Батый, разорив Русь Суздальскую, пошел воевать Русь Китежскую. Подошел татарский царь ко граду Великому Китежу, восхотел дома огнем спалить, мужей избить либо в полон угнать, жен и девиц в наложницы взять. Не допустил Господь басурманского поруганья над святыней христианскою. Десять дней, десять ночей Батыевы полчища искали града Китежа и не могли сыскать, ослепленные. И досель тот град невидим стоит, – откроется перед страшным Христовым судилищем. А на озере Светлом Яре тихим летним вечером виднеются отраженные в воде стены, церкви, монастыри, терема княженецкие, хоромы боярские, дворы посадских людей.
И слышится по ночам глухой, заунывный звон колоколов китежских.
Так говорят за Волгой. Старая там Русь, исконная, кондовая. С той поры, как зачиналась земля Русская, там чуждых насельников не бывало. Там Русь сысстари на чистоте стоит – какова была при прадедах, такова хранится до наших дней. Добрая сторона, хоть и смотрит сердито на чужанина».
Впрочем, в повести Павла Мельникова «Гриша» героя зачаровывает рассказами о китежских чудесах коварный старообрядческий монашек. Слушая его, подросток Гриша начинает верить буквально каждому слову своего собеседника. И тот без труда толкает юношу на преступление против хозяина, к которому он нанялся батрачить.