Варя сначала морщилась, чувствуя неотвязный запах духов Балашихи, но потом та отстала, не выдержав темпа, заданного японцем, и Варвара на время забыла о сопернице. Она то и дело поглядывала на спутника. Коэтиро шёл так, будто не нёс на плечах тяжёлого рюкзака – легко, пружинисто – так идёт небольшой, но сильный зверь. Он то и дело поворачивался к девушке и улыбался – спокойно и добро, почти как Михальков во время инструктажа. Почти, да не совсем… Варе казалось, что в глазах его она видит те искры тепла, которых так и не дождалась от мужа. Варя тоже улыбалась – непроизвольно. Впрочем, улыбка не сходила с её губ со вчерашнего вечера, она даже уснула так – улыбаясь. Придя домой, первым делом развернула свёрток и ахнула! Небольшая, с ладонь величиной, бумажная хризантема казалась настоящей. И лепестков в ней действительно тысяча – не поленилась сосчитать.
– Коля… – Японец в ответ слегка склонил голову, будто кланяясь. – Коля, – прошептала Варя, – спасибо за подарок!
– Варя-тян… – выдохнул он, – это не подарок, это знак уважения. Хризантема с тысяча лепесток есть много значений. Жаль, что ты не знакомишься с нашим мудростью.
– У каждого народа своя мудрость, нет немудрых народов, – ответила Варя, не понимая, отчего она так смутилась. А Коэтиро улыбнулся – широко, солнечно. Девушка споткнулась, потеряла равновесие, но не упала – крепкие руки спутника обхватили её за плечи.
Рёв и топот не сразу ворвались в её сознание. Она будто растворилась в непроницаемой глубине чёрных глаз, время замерло в том самом миге, который оканчивается слиянием двух сердец, двух душ в одну. Губы раскрылись для поцелуя. «Варя-тян», – выдохнул Коэтиро… и отступил, опустив руки.
Рывок, разворот – и она смотрит совсем в другие глаза – серые, бешеные, на перекошенном лице мужа.
– Ах ты ссс… – прошипел он и тут же будто кто стёр с лица Виталия ненависть. Глаза расширились, на лице появилось выражение растерянности. – Мама… – пробормотал он.
– Товарищ майор, товарищ майор, на вверенном мне… – докладывал сержант, но майор будто не слышал его. Губы его шевелились, но с них не слетало ни звука. Только Варвара могла понять по движениям губ, какие слова говорит ей этот человек, которого язык не поворачивался сейчас назвать мужем.
– Не видишь, плохо ему, вызывай с ближайшей точки машину, – зачастила Балашова. Сержант достал из-за пояса телефонную трубку, подбежал к столбу на обочине, открыл дверцу металлического ящика и вставил туда штекер шнура. Несколько раз повернул ручку сбоку и что-то прокричал.
– Сейчас будут, выехали. Разрешите продолжать движение, товарищ майор?