Лара приходила в квартиру Ника по графику, хотя понимала, что в этом нет необходимости. Ник вообще мог отказаться от ее услуг на время тура и сэкономить деньги. Девушка в момент слабости сама хотела сказать ему об этом, но вовремя заткнулась. Ей нужны эти деньги, а для мужчины – они были несущественны. Ник вообще оказался очень внимательным и щедрым человеком. После выплаты первой зарплаты он несколько раз намекал, что Ларе пора сменить ее уродливые кроссовки, но девушка постоянно жалела на это денег. Однажды, пока она убиралась в его квартире, Ник съездил в магазин за новой парой, а ее обувь выбросил. Причем не поленился вынести ее в мусорный бак за домом. Когда девушка собралась домой и не нашла своей обуви, он со счастливой улыбкой преподнес ей подарок. Но он плохо знал Лару. Вместо благодарности девушка была в ярости, она топала ногами, даже сбегала на улицу, заглянула в мусорный бак. Ее голубые кроссовки мирно стояли на табурете без ножки. Сверху они были залиты кетчупом «Heinz», бутылка от которого бесстыдно лежала рядом. Поднимаясь в квартиру Ника, Лара хотела вернуть ему деньги за покупку, но потом решила, что это его проблемы, если он не мог смотреть на ее старую обувь. Правда, после этого Ник больше не пробовал направлять на ее свои благотворительные порывы.
Теперь Ник действовал более тонко. Девушка решила, что обязательно отработает полученные деньги. Она исправно убиралась в пустой квартире, переложила все его футболки по цвету, а диски – в алфавитном порядке. Собиралась поставить в шкафу баночки по высоте, но решив, что Ник может посчитать ее ненормальной, остановилась. Уже через неделю делать было совсем нечего. Но Лера все равно приходила в квартиру. Ей здесь нравилось. Она даже начала считать ее чуточку своей. Девушке нравилось пить кофе на кресле у панорамного окна, лежать на кровати Ника за просмотром какого-нибудь фильма, принимать хорошо знакомую ванну. Софи тоже обожала дни, проведенные в этой квартире. Она бегала по лестнице вверх-вниз, часами стояла под струями тропического душа, а в одной из гостевых комнат устраивала чаепитие для куклы. Но не только ответственность и тяга к комфорту приводили Лару в жилище Ника. Какой-то частью сознания она надеялась, что он позвонит. Девушка скучала и хотела, чтобы он чувствовал то же самое. Накануне приезда мужчина все же позвонил, чтобы сказать, когда прилетит. Правда, тон его был сухим и официальным, но Лара была так рада его слышать, что не придала этому значения, приписав усталости и большому количеству народа рядом. Очень скоро он вернется! Девушка понимала, что ее чувства к Нику давно уже вышли за пределы обычного физического влечения. В минуты протрезвения она говорила себе, что необходимо остановиться, пока не поздно. Нужно перестать думать о нем. К тому же, ее не отпускали мысли о покойном муже. Она оскорбляла память о нем своими мечтами о Нике. Лара не думала, что кому-нибудь удастся вытеснить из ее сердца мужа. Вместе с ним она похоронила все свои мечты о счастливом будущем. Это казалось наименьшим, что она могла сделать для искупления своей вины. Однако сколько бы Лара не повторяла себе эту мантру, Ник снова и снова пробирался в ее мысли, стоило лишь немного расслабиться. Девушка даже ходила в церковь, чтобы попросить прощения у мужа и умолять Господа избавить ее от греховных мыслей. Только это не помогало. Образ Ника, старательно отталкиваемый днем, стал пробираться в ее сны. Теперь ее ночные кошмары все чаще чередовались с сексуальными фантазиями, после которых Лара просыпалась вся потная и возбужденная. Эти сновидения порой казались ей еще хуже, чем кошмары. После них девушка до утра не могла уснуть, сжираемая чувством вины.