Внезапно мне захотелось схватить мохнатый клубок, лежавший на коленях Денизы, и подбросить его до потолка, воздействовать на старушку неким подобием электрошока. Чтобы она сосредоточилась на воспоминаниях двухдневной, а не десятилетней давности. Чтобы подтвердила, что я никоим образом не касался трупа Магали Варрон.
Я повысил голос. Арнольд навострил ушки.
— Мадам Жубан, я пришел не для того, чтобы вы рассказывали мне о Моргане Аврил, а для того, чтобы мы могли поговорить о том, что случилось два дня назад, в среду, когда мы с вами встретились. Помните, вы гуляли с Арнольдом по пляжу в Ипоре?
Лицо Денизы озарила улыбка. Мне даже показалось, что при слове «гуляли» Арнольд завилял хвостом.
— Господи, точно, я гуляла… Арнольд тоже. Но это было так давно. Вот уже несколько лет, как мои ноги больше не могут долго ходить. Как и лапы Арнольда…
Я пытался сопротивляться крушению всех своих надежд.
О чем говорит эта безумная старуха?
Это было так давно… Ее ноги больше не могут долго ходить…
Но еще позавчера она вышагивала по пляжу Ипора с песиком на поводке!
Дениза продолжала, видимо, не в силах остановить поток ностальгических воспоминаний:
— Я словно брошенные под открытым небом поезда. Как заржавевшее железнодорожное полотно. Я живу здесь, чтобы ждать и вспоминать. Время от времени за мной приезжает такси и отвозит меня к врачу или Арнольда к ветеринару. Мадам из Помощи на дому приносит мне покупки.
У меня закружилась голова, я вперил взгляд в фотографии на стенах. Поезда метались, словно выполняя команды безумного стрелочника. Дениза проследила направление моего взгляда.
— Я много путешествовала. Вместе с Жаком мы несколько раз совершили кругосветное путешествие. Совершенно бесплатно. Он был гениальным машинистом… Помню, в марте шестьдесят второго, как только выехали из Тайшета, Байкало-Амурскую магистраль завалило снегом и…
Не выдержав, я прервал ее. Арнольд навострил ушки и угрожающе зарычал, показав длинные, размером с дынную семечку, зубы.
— Позавчера я столкнулся с вами в жандармерии… Вы выходили из кабинета капитана Пироза.
— Так вы, значит, полицейский? — заикаясь, произнесла Дениза.
— Нет… нет. Совсем наоборот.
И тотчас пожалел о своем «наоборот». Рискуя испытать на себе остроту зубов Арнольда, я положил руку на колено Денизы.
— Вам страшно? Вас просили забыть о том, что случилось позавчера? Ни с кем об этом не говорить? Особенно с журналистами?
Дениза резко поднялась. Арнольд с визгом соскользнул с ее коленей.
— Значит, вы журналист? И явились копаться в подробностях той давней истории?