— Ты мне ее доверил. Теперь тебе надо найти другую хранительницу.
Я устремил взор к небу. Высоко над побледневшим месяцем, мимо которого плыли длинные белые облака, тускло поблескивало догорающее созвездие.
— Спасибо, Мона. Но она мне больше не нужна.
Я посмотрел на утренние звезды, кокетливо подмигивавшие из-за последней тонкой вуали тумана, потом двумя пальцами взял звезду шерифа и резким движением швырнул ее в воду, как можно дальше от яхты.
Описав элегантную кривую, кусочек жести отрикошетил от черной поверхности бухты.
— Не надо было этого делать, — заметила Мона. — Это твой талисман…
Звезда шерифа медленно погружалась в воду.
— Твой талисман, — повторила она.
Она подошла к борту и начала спускаться. Она одолела всего три ступеньки веревочной лестницы, когда жандарм в кожаной куртке вытащил руки из карманов и бросился помогать ей.
Четверо жандармов вынесли на палубу трупы Пироза и Мескилека, упакованные в темные пластиковые мешки.
Один из них смерил меня равнодушным взглядом. Быть может, он надеялся, что я помогу им оттранспортировать трупы.
Я закрыл глаза; качка убаюкивала меня.
В голове плясали пять целей.
Пять команд.
Стать первым спортсменом-инвалидом, принявшим участие в супермарафоне вокруг Монблана.
Заняться любовью с женщиной своей мечты.
Родить ребенка.
Быть оплаканным женщиной после смерти.
Заплатить долг, прежде чем умру.
Я не втирал очки Моне, по крайней мере, не в этот раз.
Мне больше не нужна путеводная звезда.
Я уже достиг всех пяти целей. Первое — это всего лишь вопрос тренированности. Второе перестало быть недосягаемым Эверестом.
Осеан…
Никогда еще я так сильно не хотел, чтобы три моих желания исполнила одна и та же женщина. А пятая цель… за последние дни я столько раз был близок к смерти, что она вполне могла бы дать мне долгую передышку…
Трудно сказать, сколько времени я просидел на сундуке, погруженный в собственные мысли, пока наконец какой-то флик не пришел допросить меня. Молодой, улыбающийся, наверное, стажер. Он протянул мне одеяло и спросил, не хочу ли я переодеться. Я покачал головой.
— Следуйте за мной…
Я встал и запрыгал на своей единственной ноге. Смутившись, стажер обернулся и стал шарить глазами по кораблю, надеясь отыскать мою отсутствующую половину ноги. Хотя, возможно, он искал, не притаился ли где-нибудь на борту крокодил с открытой пастью, который только и ждет, чтобы откусить мне вторую ногу.
Вскоре я почувствовал, что его смущение перешло в недоверие. Его многозначительный взгляд заскользил по моему лицу.
Подозрительный.
Наверное, ему трудно поверить, что невысокий одноногий араб совершенно не причастен к этой истории. Нет дыма без огня… В конечном счете, «Красная нить» собрала доказательства, я оказался единственным типом, который в соответствующее время находился в местах убийства и Морганы Аврил, и Миртий Камю. Я последний, кто говорил с Пирозом перед тем, как его убили… Да и в деле Мескилека осталось множество темных мест.