Мой старенький ноут загружался безумно долго.
— Можешь оказать мне услугу, Мона? В кармане моей куртки, в бумажнике, лежит бумажка с паролем «Сирены» для подключения к Wi-Fi.
Пока Мона вытягивалась на постели, дотягиваясь до моей одежды, простыня плавно соскользнула на пол. Наконец она громко назвала мне несколько цифр и букв.
Я наугад напечатал первые попавшиеся слова:
Серийный убийца.
Нижняя Нормандия.
2004 год
Шарф «Берберри».
Google предложил мне не менее сотни ответов, почти все одинаковые. Некоторые слова появлялись в заголовках, некоторые — в резюме статей.
Миртий Камю.
Четверг, 26 августа 2004 года.
База отдыха Изиньи-сюр-Мер.
Изнасилована.
Убита.
Одно из названий прочно засело у меня в мозгу:
Изиньи-сюр-Мер.
Сам не знаю почему, ведь я даже не представлял себе, в какой части побережья Нормандии находится этот городок. Я попытался сосредоточиться, но за спиной раздался голос Моны:
— Вот почему ты такой скрытный. Ты шпик!
Шпик?
Мона порет чушь! Озадаченный, я повернулся к ней.
— Почему ты так считаешь?
Она помахала у меня перед носом маленькой золотистой звездой шерифа, основательно помятой.
Моей звездой!
Не довольствуясь портмоне, Мона обшарила все карманы моей куртки.
— Память о детстве? — спросила она.
— Совершенно верно. Пожалуйста, положи на место.
Я помнил то осеннее утро. Какой-то чувак заловил меня на улице, когда я стоял на шухере для Хакима и его дружков, и отвел к матери. Мне тогда было семь лет. Вместо того чтобы накричать на меня, мать потащила меня в торговый центр на другой стороне кольцевой дороги, в магазин игрушек. В свое время я развлекался тем, что смотрел кассеты со старыми вестернами, которые коллекционировал дядя Камель. Мать купила мне жестяную звезду шерифа, стоившую явно не более пяти франков, молча прицепила ее к моей курточке, отвела меня домой и посадила смотреть фильм про ковбоев. Не важно, какой, ей было все равно. Она просто хотела, чтобы я понял, по какую сторону закона должен находиться. Всегда.
— Ты написал эти слова?
Упрямая как ослица, Мона не убрала мою звезду. Напротив, она внимательно ее рассматривала.
— Какие-то слова. На каждом из пяти лучей.
Она медленно разбирала написанные фломастером наполовину стершиеся слова…
Стать первым.
Заняться любовью.
Родить ребенка.
Быть оплаканным.
Заплатить долг.
Я вздохнул.
— Это мои цели, Мона. Направления, если тебе угодно. Своего рода компас.
— Уточни!
Глаза Моны горели, вырывать звезду у нее из рук поздно. Простыня сползла с ее плеч, оставив прикрытым только восхитительный зад, но я ощущал себя еще более обнаженным, чем она. Я притворился, что звезда меня больше не интересует, и погрузился в чтение ответов Google.