В общем, город, по сравнению с солнечной Феодосией, где прошло детство Дмитрия, а тем более с блестящим Санкт-Петербургом, где пролетели годы учебы в Инженерном училище, здорово проигрывал.
Но однажды, когда Дмитрий, любопытствуя, взобрался на Орлиную сопку и взглянул на город и его окрестности с большой высоты, в его душе что-то дрогнуло. Солнце еще только всходило и, несмотря на поздний октябрь, было тепло как летом. По левую руку раскинулся Уссурийский залив, по правую – жался к сопкам Амурский. Деревья на Русском острове полыхали осенним буйством всех цветов радуги. Внизу, в бухте Золотого Рога, застыли крейсера, миноносцы, торговые суда, сновали туда-сюда китайские джонки и шампуньки. Мыс Чуркин еще был не заселен, шероховатился крышами частных домиков Эгершельд, а Гнилой угол таковым совсем не казался. Дмитрий даже задохнулся от восторга от такой первозданной красоты окружающего его мира.
Месяца через два после начала службы на «Громобое» Дмитрий получил большое удовольствие от спектакля, который поставили нижние чины крейсера, конечно же, не без помощи офицеров. На спектакль, а это была комедия Н.В. Гоголя «Женитьба», прибыло человек сто гостей, приглашенных офицерами корабля. Из десяти матросов, которые исполняли различные роли в спектакле, четверо успешно сыграли женщин. Театр был устроен между палубами, а занавес, расписанный одним из матросов, представлял собой морской пейзаж с «Громобоем» и «Ретвизаном» на переднем плане.
После окончания спектакля и перехода в кают-компанию судовой врач «Громобоя» доктор Штейн познакомил Мацкевича с гостьей, которую сам же и пригласил на корабль, американкой Элеонорой Прей. Она жила во Владивостоке вместе с мужем уже лет десять и содержала небольшой магазинчик, который приносил им довольно приличный доход и располагался чуть выше здания почтово-телеграфной конторы.
Кроме того, Прей давала уроки английского языка офицерам Владивостокской эскадры, в том числе и с крейсера «Громобой»: тому же Штейну, мичману Дьячкову, лейтенанту Вилькену.
Дмитрию, неплохо знавшему английский язык, уроки были ни к чему, но он был не прочь поболтать с симпатичной носительницей языка. Он заметил ее еще во время спектакля, когда она вдруг непроизвольно прикрыла рот рукой. Дмитрий проследил за ее взглядом и увидел, как по подпалубному стрингеру резво пробежала внушительных размеров крыса. Дмитрий отметил про себя выдержку американки, которая даже не пискнула, а потом и вообще не обсуждала ни с кем увиденное.
Прей была знакома с членами многих семей во Владивостоке, с офицерами базирущихся в бухте кораблей и поэтому находилась в курсе всех мало-мальских интересных городских событий.