«В ответ на ваш № 4493 я навел справки, возможно ли нам получить копию ключа, однако выполнение этой задачи наталкивается на огромные затруднения. Мне говорили, что ключ сам по себе является недостаточным, так как им пользуются только при частых изменениях группировки цифр, и всего только одно или два лица знают способ расшифровки. Эксперты эти не могут ехать в Соединенные Штаты, так как работа их необходима в Лондоне. Если вы мне вышлите копию шифрованной телеграммы, английские власти тотчас же приступят к ее расшифровке.
Пэдж».
Телеграмма Бернсдорфа была доставлена вашингтонским министерством — второй секретарь посольства г-н Белл привез ее лично. Он был единственным иностранцем, удостоившимся чести проникнуть в таинственную камеру и наблюдать за расшифровкой. Глаза его раскрывались все шире и шире, по мере того, как выявлялась циммермановская депеша. Поистине, это был исторический момент.
Все хорошо помнят, что потом произошло, как телеграмма была опубликована американской печатью и какую бурю это вызвало. Даже Южные штаты, до тех пор относившиеся к Англии враждебно, и те были вне себя от возмущения при одной мысли, что иностранное государство имело дерзость не только предложить неприятелю значительную часть их территории, но и призывать против них помощь другого ненавидимого врага — Японии. Сам президент лично прочел телеграмму в сенате; он знал, что при малейшем колебании с его стороны страна сметет его самого и все его правительство. Тот факт, что сам Циммерман в произнесенной в рейхстаге речи признал подлинность означенной депеши, нанес тяжелый удар всем сомневавшимся и колеблющимся.
Немцы начали тогда свою охоту за шпионами. Сообщение, посланное из Мексики Экхардтом на имя министерства иностранных дел в Берлине, было перехвачено и расшифровано:
«Мексиканская газета „Универсаль“, симпатизировавшая союзникам, опубликовала сведения, полученные ею вчера в Вашингтоне, судя по которым президент Вильсон, по-видимому, был осведомлен о наших намерениях с самого момента разрыва дипломатических сношений с Германией. Разумеется, я здесь не выпустил никакого коммюнике. О предательстве или болтливости не может быть и речи, значит должна была иметь место какая-нибудь утечка в Соединенных Штатах или же секретный шифр уже больше ненадежен. Здесь я все отрицал».
Бедный Экхардт! Секретный шифр никогда не был надежным. Тем не менее он все же продолжал им пользоваться.
«2 марта, 1917 г. Визит к президенту Каррансе в Квереро был бы несвоевременным. Поэтому я отправился к министру иностранных дел с целью прозондировать почву. Он как будто бы согласен обсудить предложение и имел в виду этого свидание с японским посланником, длившееся полтора часа; но мне совершенно неизвестно, в чем заключалась сущность их беседы. Он представил отчет о ней президенту Каррансе.