Он делал вид, что усиленно работает над созданием «решающего» оружия, но на самом деле не продвинул исследования ни на шаг. Мысленно он проработал все теоретические выкладки и представлял, что должно получиться, но, конечно, не собирался уведомлять об этом Клакера, а тем более — Мадрата. Пользуясь разрешением, Александр назаказывал кучу нужной и ненужной аппаратуры. Он каждый день производил замеры различных материалов, собирал метеорологические данные, добавлял немного статистического бреда и сводил все это в сумасшедшие таблицы. Попутно он создал критпостойкий алгоритм, который реализовал посредством карманного вычислителя на результатах безумных опытов.
Александр подозревал, что здесь за ним не только следят, но еще и все его действия дублируются где-то, а потому тщательно скрывал среди никчемных опытов нужные для дела эксперименты. Чем вернее он собьет с толку возможных конкурентов, тем сохраннее будет его жизнь. Но долго это не протянется: СБ пустит по следу Аллигана десяток, сотню, тысячу ученых, и кто-нибудь в конце концов набредет на хаотическую поляризацию. Не сразу, конечно, но когда-нибудь это непременно случится. Профессор был чрезвычайно скрытным человеком во всем, что касалось его научных работ, хотя не будь этого, Александр не оказался бы на планете-тюрьме в душных джунглях.
Он посмотрел в окно на вышеупомянутую растительность — всюду, куда ни кинь взгляд, простирались заросли. Буйство разнообразных оттенков зеленого нарушалось белыми домиками поста и черной полосой выжженной земли, которая заходила метров на пять в джунгли от высокой ограды. Эту полосу стерилизовали каждые два дня, чтобы растительность, вылезающая из земли прямо на глазах, не попортила заграждение и не мешала часовым на вышках. Через ограду пропускали ток, чтобы уничтожать мелких и средних обитателей леса, а с более крупными справлялись охранники и стрелковые автоматы.
Все эти меры были приняты не для того, чтобы помешать бежать заключенным, а для того, чтобы не дать ворваться на территорию периметра какому-нибудь произведению этой щедрой на причуды планеты. Если кто-то хотел покончить с собой, то не было вернее способа, чем отправиться в джунгли без оружия. Впрочем, будь даже у заключенного хоть крупнокалиберный лучемет, все равно бежать некуда.
На планете нет туземцев, у которых можно было бы отсидеться. Да и будь таковые на Корфу, побег означал лишь недолгое прозябание и смерть — все равно никто не сумеет незамеченным подобраться к планете-тюрьме, сесть на нее, забрать друга или арестованного босса и улететь целым и невредимым. Попытки делались… теперь среди джунглей гнили обломки кораблей, пытавшихся прорваться сквозь заслон орбитальных оборонительных станций.