– Печи, бля, старые, понял? Горит металл на хрен, понял? В атмосферу, сука, уходит, понял?
Взвесить атмосферу и подтвердить либо опровергнуть эти умозаключения не представлялось возможным.
Так бы всё и продолжалось потихоньку, пока Марату не удалось наконец-то добиться расположения диспетчера Лизаньки. Для этого пришлось несколько раз позакатывать глаза и поцокать языком при виде её красоты, подстроить двухмесячную стажировку на Урале для её хахаля Журавлева и дождаться ночной смены.
Ядовито-зелёный польский ликёр был выпит, предварительные ласки успешно завершены, рейтузы с начесом скатаны до колен. Лизанька уткнулась лобиком в оконный переплет, упёрлась ладошками в пыльный подоконник и призывно зашевелила оттопыренными алебастровыми полушариями. В диспетчерскую проникали привычные ночные звуки: дыхание воздуховодов, далёкий грохот слитка по рольгангу, шипение компрессора.
– Ну, где ты там, котик? Я мокренькая уже.
Марат, забыв о вожделенной цели, тупо пялился в окно, на освещенную прожектором площадку шихтового двора.
Стрела огромного портового крана развернулась над забором со стороны соседей – Адмиралтейского объединения. Из чёрных ночных небес опустился монструозный крюк с болтающимися кишками строп. Ловкие ребятки в бушлатах с чёткой надписью «Охрана» на спинах запрыгали между штабелями алюминиевых слитков. Зацепили поддон с алюминиевой чушкой и замахали руками: «Вира!»
Лизанька, неправильно трактовавшая задержку, развернулась и присела на коленки.
– Сейчас, котик, я его поцелую.
– Да погоди ты, блин.
Стрела крана циркулем прочертила дугу, утащив добычу за забор, и вернулась за новой порцией.
Работами самозабвенно и по-военному четко руководил начальник охраны. Рядом курил начальник литейного цеха.
Марату за проявленную бдительность выписали месячный оклад, который он успешно пропил вместе с Лизанькой.
* * *
Новая охрана была из бывших ментов. Начальник когда-то занимал уникальную и, несомненно, важную для человечества должность замполита батальона ГАИ.
Первым делом он ввёл тщательный медицинский контроль для шофёров заводского автобуса и грузовиков. Те поворчали и смирились.
Но когда анализ крови на алкоголь стали делать водителям погрузчиков, вальцовщикам и крановщицам – завод встал в первый же понедельник.
Никитич, дыша перегаром в сторону, шипел начальнику:
– Яколич, ты охренел, чи шо? Кончай эту мутоту. Если они не похмелятся с утра – помрут прямо у прокатного стана. Или ты сам за пульт встанешь?
Потом Яковлевич принес программу установки тотального видеоконтроля по всему заводу.