Магазины сплошь занимали все первые этажи зданий в центре. Поэтому Клод растерялся.
Тебе нужны престижные сапоги или практичные? Спросил его Игорь.
– Высокие и мягкие.
– Ага, значит, дорогие, – резюмировал Заславский. Или просто понимал, что такая модель китайским умельцам из-за небольшого спроса на высокие голенища в голову не приходит.
В магазине, который был усеян и даже увешан обувью с астрономическими ценниками. И диваны для примерки стояли версальские. Зато уже на первом гектаре он наткнулся на то, что почему-то пришло ему в голову. Ковбойские сапоги из натурального цвета кожи просто на душу легли.
Пришлось купить и другие носки, и услужливая пожилая продавщица любезно натолкала в носки его снятых кроссовок бумагу – «чтобы форму не потеряли, не ссохлись». Она же предложила ему и дубленку купить в соседнем зале. Короткая курточка в тридцать градусов с минусом была не лучшим вариантом.
Что ж, очаровательная итальянская дубленка до середины нижней икры очень понравилась Клоду. Но он решил не тратиться на ушанку к ней, а ограничился шапкой с помпоном. С такими ценами всего будущего гонорара на одну экипировку не хватит.
Но новый вид в зеркале его вдохновил. На него смотрел из зазеркалья полный надежд румяный красавец чемпион, а не раздавленный позором женоненавистник.
Мужчины вышли из магазина, и теперь мороз не угнетал, а веселил австралийца. Он стал приключением. Частью авантюры, частью жизни, которая станет скоро фильмом.
Можно ли не радоваться таким неожиданным поворотам судьбы, которая казалась полностью проигранной еще пару недель назад!
На Мосфильме его поразили внутренности здания. Он бывал за свою карьеру каскадера всего в двух студиях в Европе и Австралии, и это были современные здания, больше похожие на цеха заводов или фабрик. В этих же полутемных кривых коридорах с обшарпанными дверьми, как в лабиринте можно было заблудиться.
В начале карьеры каскадера (а ей всего и было около меньше двух лет) Клоду удалось, увидев изнанку съемок того же Голливуда, удалось понять, почему его считают именно фабрикой грез. Все было очень технически насыщенным и автоматически трансформируемым. Но на Мосфильме все было сравнительно маленькое, словно бы кустарное, и предельно экономное. Так что на ум приходило слово «кустарная артель грез».
Видно, что на съемки с постройкой крупных декораций в советские времена не решались – искали места на натуре, а студийно снимали только события внутри комнат домов. Клод с легкой тревогой подумал, что не найдет обратный путь в этом лабиринте. Когда проходили костюмный цех, дверь открылась и вышла дама в синем рабочем халате с ворохом платьев 19 века, которые почему-то сильно пахли чем-то ядовитым. Клод начал чихать и дошел в этом деле до некоторого удовольствия, которого раньше искали нюхатели табака. Глаза наполнились сладостными слезами. Заславский засмеялся, и дружески хлопнул Клода по спине, куда дотянулся с его ростом карлика.