Арна была стройной, красивой и молодой, особенно по сравнению с Махмудом. Видно, что женился он на ней, переехав в Турцию. Платка на голове она не носила, но не говорила толком ни на английском, не на русском. Если не знала, куда поставить вещь, оглядывалась на Софью, которой тоже пришлось присоединиться к работе. А занялись они этим перед застольем – нашли тарелки, бокалы и столовые приборы среди покупок. Но теперь, загрузив очередную партию в посудомоечную машину, встроеннуя в стоявший уже при переезде кухонный гарнитур, женщины не могли не продолжить дело обустройство быта. И находили в этом больше праздника, чем в поедании восьми блюд и даже чудесной шарлотки. Не может сердце ни одной девочки не трепетать при виде «посудки», подушечек и пинеток для младенцев. Если нескольким сотням околений их предков это грело сердце, то к этому дамы и девицы не охладеют так быстро. Это мужчинам нужна одна скороварка. А если у домохозяйки нет двух сковородок, то она либо бедная, либо обделенная семьей. Приготовление еды – это волшебство, ритуал. И тот, кто готовит кое как и ест с газетки – сам себя обкрадывает.
Обе эти так молча подружившиеся женщины обделены не были. Но и квочками не были обе.
Сообразительная Арна жестами показала Соне: позвони – я приду. Взяла Сонин телефон и набрала свой номер, позвонила, сбросив себе номер Софьи и тут же вписала в оба телефона имена: что б не забыть.
Соня поблагодарила, приложив руку к сердцу. Арна смешливо махнула рукой – да не за что. И обе они вернулись к столу со свежее сваренным кофе.
После него Махмуд увел не только жену, но и всех остальных – он – то знал, какой тяжелый день сегодня был у хозяев.
Соня попросила Влада уложить Фрэдика у себя. Оба они поладили необычайно. Влад весь светился от нового для себя чувства – желания скорее жениться и завести своих детей. Фрэдик стал для него открытием целого непредсказуемого мира. Но Софью он любил больше всех. Поэтому утром завопил «мами-и-и» из соседней спальни, куда его на время поместил хриплым басом уже в семь утра. И Соне пришлось наспех влезть в халат и лохматой бежать с ребенком на руках на кухню – греть бутылочку с молочной смесью.
Причем, Влад даже не проснулся. А Клод заставил себя подняться и пойти в душ – после вчерашних возлияний он чувствовал головную боль. Но аспирин и звонок Заславского по поводу музыки к фильму привел его в тонус. А вот Соне явно требовалось кофе. Она вчера не пила ничего, кроме половины бокала шампанского. Но утсалость послених дней ее измотала.
Клод запустил кофемашину, заодно установив новый аппарат на любимый женой сорт «латте». Пока он готовился, запраграмировал себе «классику» и, вынул из буфета бледно зеленого цвет на кухне большую синюю чашку, поставил ее в машину и нажал на кнопку.