– Тут снова надо отсупленье…
«Сэр Агравейн, весь в чёрной зависти,
недоброе задумал прегрешенье.
Позора прошлых дней стерпеть не мог,
когда Сэр Галлахер двенадцать дев
подряд возвысил, а он – лишь только трёх!»
– Любопытные тут были турниры, – я с уважением покосился на свои замызганные кожаные штаны. Не ожидал от себя такого, если честно. Даже в самых разухабистых школьных мечтах. Прямо гордость берёт. Но тут опять некстати влез внутренний голос: «Это тебе не в унитазе монстров разводить, тут публике реальный класс показывают»! Пришлось легонько встряхнуть головой, чтобы вернуться в тему:
– Любезная Эйгир, с агрономом ясно, но давайте уточним, тот похерис с чего так на меня обозлился?
«Сэр Гахерис – всем добрый малый,
рубака славный и достойный муж!
Он младшую – любимую жену вам
с поручением отправил, а вы,
веселием охоты увлеченный, всё
своё семя вместо лона направили
в её раскрытые от изумления уста!»
– Хорошо, что не в глаз, – нервно хихикнул я, – Обидел парня, да?
«Сэр Гахерис, он выше пересудов,
но Агравейн затем наплёл ему, что вы
коварно, ещё трижды, всуе,
всё семя извели поместо лона -
в срамной темнице девы молодой!
Тем отказавшись от скрещенья рода,
попутно умалив все ратные его дела»
– Ай да похерис, ай да сукин сын! Сам товарищу помочь не смог, но за другими глаз положил. Просто Берия какой-то. – я уже не знал, зарыдать тут надо по местному сценарию или восславить своё знание Камасутры, так неожиданно перешедшее из теории в реальную практику. Интересно, сколько времени уже длится этот праздник? Чёрт, ну почему я ничего этого не помню? Ладно, обдумаем потом, а сейчас надо продолжать допрос единственного доступного источника:
– Итак, я тут нужен всем, но по навету коварного завистника, гм, хотя вроде и по делу, получил удар по голове. Но зачем меня в темницу засунули?
– О! Сэр Галлахер, позволите ли мне свершить повествованье, которое надысь>22 в пергамент внесено?
– А можно сразу перейти к финальной части? Чем там закончилось? У меня голова колоколом гудит.
– Как вам угодно, рыцарь благородный! Итак, – тут её голос опять опасно возвысился:
«Сэр Галлахер
решил тогда вовек попрать Мордреда
и объявил, доселе рыцарям незнанный,
кунштюк заморский: «Гавейна, свет
в ночи моих мечтаний, сними одежды
и явись нам вся»! Толпа затихла,
прекратился гомон и тесный круг
собрался в тот же раз.
Сэр Галлахер,
вниманьем упоённый, на обозренье
вздыбил между ног могучего коня.
Все девы ахнули и ближе подобрались.
Великий миг настал! Сестра названная
для короля Артура и грёз девичьих
образ недоступный, как смерч слились