А после они шли вместе к ней домой. Она держала в руках «Nestea» то ли с персиковым, то ли с лимонным вкусом, и каждый глоток насыщенного разбавленным вкусом холодного чая давался ей с трудом. В парадной подъезда она сразу наткнулась на торчащий из под потового ящика конверт.
В нем была она сама. Её фото.
Коротко стриженые волосы пшеничного оттенка, розовая блузка, подаренная подружками на двадцатый день рождения, дурацкие голубые джинсы….
Она смотрела на себя с портрета, лежавшего в конверте, и игриво улыбалась, как будто знала, что её любят и холят.
А снизу строки о любви, почти ода…
О том, что «неважно, с кем ты сейчас, и каково тебе с ним – главное, знай, что тебя есть кому любить.»
Вот он сейчас здесь, перед тобой… В твоей голове…
Лена заплакала, припомнив тот день и потерянную среди книжных стеллажей распечатанную фотографию.
Алексей никогда не дарил ей таких романтических подарков…
Алексей никогда не ждал её столько, сколько ждут достойные джентльмены…
Алексей никогда не говорил ей тех добрых слов, и не держал её дрожащими от волнения руками, как это делал…ангел.
Сейчас на ней было красивое колье – дорогое и обсуждаемое в высоких обществах – оно было преподнесено от чистого сердца, его готовили для неё одной, и дарящий смотрел на неё преданными глазами.
Но память касалась того, кто когда-то подарил ей то самое фото, наполненное не меньшей лаской и заботой.
Боль от вспомнившегося звука разрывания его писем вызвало дрожание скул и слезу…
«Если бы ты только смог дождаться меня…» – подумала она.
***
На следующий день она пошла на могилу подруги. Она сидела возле гранитного камня и чёрного забора. Земля заросла пушистой травой, а по бокам росли колючие бордовые розовые кусты. Виктор выбрал их сам.
Лена рассказывала о том, что происходило целых два месяца, после того как Ката ушла.
– Тебе, наверно, не понравится то, что секретаршу Вити пожалел сам Родин. Но ты не переживай там. Она работает на него бесплатно, я слышала. Что-то вроде рабочего ареста… Ходят слухи, что Родин спас её от тюрьмы. Она возвращается в Москву на этой неделе, но Виктор, по понятным причинам, отказался с ней работать. Как и со своим печатником, которого Ростислав взял к себе в курьеры, представляешь?
– Я думала, они шутят, а они и взаправду спасли их шкуры от суда.
– А Левина посадили, ты не думай. Слышала, что он подал апелляцию, но тем самым так разозлил Виктора, что тот летал в Испанию, нашёл там с дядей именитого адвоката и теперь всё, что Кириллу светит, так это перевод в другую тюрьму с более строгим режимом. Говорят, надолго.