Аня там разыгрывала чокнутую любительницу кошек и разводила в неположенные стороны свои голубые зеркала души, намереваясь казаться неадекватной.
– Жалобы есть? – произнес врач сухо и тихо, оторвавшись от мнимого косоглазия юной пациентки в длинном до пола сером платье, подъеденном молью.
– Руки болят, – прошепелявила девушка.
Ногти она неаккуратно подстригла и для пущего эффекта покусала кутикулу, так как при онихофагии так сбрасывают напряжение. На свидание с таким юродивым нюансом она появиться не могла, поэтому позже надела ажурные перчатки, под стать модному блейзеру с тонкими лацканами.
– Так не грызите их, дорогая, – всё с тем же спокойствием произнес врач. В вашем возрасте суставы у вас болеть не должны, да и работайте больше руками.
Займитесь рукоделием, постругайте капусту…
От последнего совета Анна съежилась, представив себя в переднике и набросив портретно несколько жировых складок для придания образа домохозяйки.
«Жировые складки» и сейчас были на ней. Она приобрела их в магазинчике с незамысловатым названием «Fancy shop» близ МКАДа. Неудивительно, что доктор советовал ей такие занятия, потому что, судя по её внешнему виду, ей больше ничего не полагалось, кроме как строгания капусты. А как ещё она должна была выглядеть, чтобы придать своей роли задрипанности и не веселости?
Притвориться психически неадекватной было просто необходимо для выписки психотропного препарата.
Знакомый профессор вряд ли доверился бы ей и в этот раз. Повторное обращение за октаболлином может вызвать подозрения, которые ей были ни к чему. Конечно, врач мог бы прописать и что-нибудь другое, но по всей теории вероятности это было бы аналогичного спектра лекарство.
Подсыпать его, предварительно раздавив обычной столовой ложкой, Анна намеревалась вначале дома у Лукенко. Вероятность того, что он пригласит её к себе домой, была невелика, но Аня постаралась на славу, потратив ещё десять минут на преображение в больничном туалете. Парик с проседью и отвратным прямым пробором она выбросила, вспомнив, правда, о нём уже на пороге кафе. Благо, в засоренной мусорке ещё было достаточно места.
– Я дико извиняюсь, – прощебетала она, ещё не до конца отдышавшись – но такси задержалось из-за пробок.
Анну охватил тот самый сладковато-свежий букет мастера-химика, сочинившего столь возбуждающий оттеночный аромат знакомого, но неизведанного ею мужчины. К набежавшему от быстрой ходьбы жару прибавился другой – щемящий и приятный, сравнимый лишь только с желанием прикоснуться к красивому телу. Именно об этом Анна сейчас подумала, вообразив себе Андрея без рубашки. Она даже готова была подсыпать ему галлюциноген только после того, как посмотрит на него… Конечно, он мог бы и не пригласить к себе на огонёк, но если он взбрыкнёт, на этот случай Анна включит свое фирменное обаяние и даст почувствовать афродизиак в области шеи, приблизившись поближе. И тогда он не сможет отказаться.