Убийцы или воры?
Надо ли говорить, как всполошилось население Лещинова и Тархова, да и всех близлежащих деревень и сел. Ведь здесь люди не то, что в городе: все друг с другом знакомы с младых ногтей и всю подноготную каждого соседа знают. И вдруг – такое тяжкое преступление!
У кого из односельчан поднялась рука на старуху? А тут по горячим следам сотрудники милиции задерживают двух подозреваемых, отца и сына Г. Арестовали их потому, что у них обнаружили… вещи убитой.
– Меня отозвали из отпуска, – вспоминает Александр Васильевич Маюлов, – и приказали возглавить оперативную группу, занимавшуюся раскрытием преступления. – Дело, по всем признакам, близилось к успешному завершению.
Но, прибыв на место и проанализировав обстоятельства дела, заместитель начальника уголовного розыска УВД вскоре убедился, как и его подчиненные, что задержанные подозреваемые невиновны. Хотя они долго отмалчивались и готовы были взять вину в убийстве на себя, оказалось, что единственное их прегрешение – кража. Наверх ушел соответствующий рапорт об этом.
Эти двое, отец и сын, охотясь в окрестных лесах, решили заглянуть на часок к родственнице Гороховой (погибшая доводилась им дальней родней). Не застав никого в доме, папаша с сынком не устояли перед соблазном присвоить чужое добро. А потом, по пьяному делу, они и попались с вещами погибшей родственницы. Стыдно им было признаться именно в воровстве.
– Отработав капитально версию об убийцах-родственниках, – говорит Александр Васильевич, – и окончательно удостоверившись, что преступление совершили не они, наша оперативная группа вынуждена была начинать все сначала.
«Все свое ношу с собой»…
Общественность обоих сел к тому времени наэлектризовалась сверх предела. Кругом шли пересуды, убийцы ли отец и сын Г.? А если не они, то кто? Конечно, в откровенных разговорах односельчане делились своими соображениями и догадками о том, кто мог совершить убийство. Но с оперативниками жители сел не спешили делиться такой информацией.
– Главная сложность расследования, – говорит Маюлов, – заключалась для нас в отсутствии даты убийства. Мы не могли проверить алиби кого-либо из подозреваемых, не могли «привязать» к конкретному числу заинтересовавшие нас факты…
В одном лишь была совершенно четкая определенность. Мотив убийства, можно сказать, вырисовывался сам собой. Незадолго до своего исчезновения Горохова продала дом. Получила за него приличные деньги – десять тысяч. По тем временам таких денег хватило бы на покупку двух автомашин.
И вот, мало того, что старушка повсюду хвасталась удачной продажей дома, она еще, наивная, хвалилась: я, ведь, мол, не глупая, у меня деньги не украдут – ношу их всегда с собой!. И многозначительно стучала по груди, указывая самое верное место хранения своего капитала.