Статные бойцы с непроницаемыми лицами вряд ли подходят для обычного милицейского
патруля.
Неужели Лешка, которого он всегда считал другом, ссучился?
Автомобиль свернул в замкнутый двор и резко остановился. Дома из красного
кирпича, рассохшиеся оконные рамы, облупившиеся фасады. Довоенная Москва.
Наверное, в таких дворах без суда и следствия столичные милиционеры в сорок первом
расстреливали немецких диверсантов. Алекс прикинул расстановку сил и пути для
отступления: три крепких спецназовца в милицейской машине, три дома, ограничивающие
пространство двора-колодца, сзади арка, через которую они попали сюда, и темно-зеленый
фургончик, застывший возле одного из подъездов. В кабине фургона – лишь водитель,
неспешно дымящий сигаретой.
Алекса выволокли из машины и повели в сторону грузовичка. Старший патруля шел
впереди, двое других – по бокам, чуть позади, сохраняя казавшуюся безопасной
дистанцию. Таким образом, он оказался в центре правильного треугольника.
Изогнувшись, словно дикая кошка на охоте, Алекс, что было сил, ударил правого
сопровождающего сцепленными руками в лицо, а левого – ногой в пах, одновременно
перехватывая у него автомат.
– Лежать! – гаркнул он, дав короткую очередь в воздух, не желая проливать лишнюю
кровь, – руки за голову… Мордой вниз!
Зная, с кем имеют дело, «блюстители порядка» поспешили последовать указанию.
Инстинкты вновь спасли ему жизнь. Отскочив с линии огня, Алекс услышал треск
автоматной очереди. Осыпалось стекло милицейского «жигуленка», двери превратились в
решето. Прижавшись к асфальту, стесненный наручниками движениях, Алекс нажал на
курок, открыв огонь в направлении фургончика. Водитель, мгновение назад сонно
сидевший за рулем, а теперь стрелявший из короткоствольного «клина», будто сломался
пополам, рухнув перед своим автомобилем.
– Я сказал лежать! – повторил Алекс команду, видя, как один из его провожатых
пытается подняться.
Прикрываясь «калашниковым», Алекс сдернул у лежащего с пояса ключи,
освободился от наручников и, отойдя под арку, бросил автомат. Вскочив в подошедший
рейсовый автобус, он растворился в многомиллионной Москве.
* * *
В назначенное время Алекс набрал номер Дика Джефферсона. Молча выслушал
сообщение и отключился. МОССАД согласился на встречу в спальном районе на окраине
столицы. Улица была пустынна даже в полдень и без проблем просматривалась в обе
стороны – случай редкий для города с такой плотностью населения. Справа и слева
раскинулся лесопарк, отделявший проезжую часть от жилого массива. Редкие автомобили
проносились здесь, не снижая скорости, автобусы, не спеша плетущиеся по своему