плюнул мне в душу, обвинил в шпионаже, так вы теперь хотите, чтобы я действительно
передал информацию иностранным разведкам. И опять я окажусь козлом отпущения.
– Тихо, Алекс, тихо, – Отец неожиданно перешел на шепот, – если тебя услышат, то
нас накроют обоих. Я такой же заложник своей охраны, как ты – всей Системы. После
августовского путча в КГБ наметился раскол, и я – в лагере тех, кто вынужден был
временно отступить, освободив место демократам. Так уж получилось. Но мы не можем
долго оставаться в тени, не можем позволить отщепенцам растащить страну на куски.
Потому эту папку надо обязательно передать Либерману, чтобы выиграть в сложившейся
ситуации. МОССАД нам очень мешает, а для того, чтобы расшевелить осиное гнездо и
взять резидента за горло, нам необходимо серьезное обвинение против них, такое, как эти
бумаги. И сделать это можешь только ты. Ты один из лучших моих учеников, а на данный
момент – мой лучший агент.
– Потому что живой, – пробурчал Алекс.
– Точно! И ты думаешь, что я смогу ликвидировать тебя? Пойми, данная операция -
твой единственный шанс реабилитироваться и не изменить долгу.
– И это нормально? Я сумел избежать нескольких покушений, а теперь вы хотите,
чтобы я продолжал работать на наши спецслужбы.
– Выслушай меня, Алекс, – попросил Отец, – я уже сказал, что не могу убить тебя. Я
организовал только одно покушение, но и оно не было настоящим. Погибла только
связной МОССАДа.
Алексу трудно было в это поверить.
– Но на ее месте мог бы быть я.
– Не мог, – отрезал Отец, – целью была только эта женщина и никто другой. Если бы
не этот выстрел, то Либерман бы никогда тебе не поверил, считая подсадной уткой,
каковой ты, впрочем, и являешься. Он заглотил наживку без особых проверок, а разведчик,
как и сапер, ошибается лишь однажды. Мы тебя подбросили им, как отверженного.
Меряя шагами комнату, Алекс раздумывал над услышанным. Обрастая новыми
деталями, общая картина происходящих событий становилась все более достоверной.
– А как же быть с остальными покушениями? Только не говорите, что вы в них не
замешаны.
Отец отпираться не собирался. Игра, которую он затеял, слишком серьезна, и не
может быть успешной без активного участия Алекса.
– Действительно, я о них знал, но, к сожалению, не мог предотвратить. А кто тебе
звонил с предупреждением об опасности?.. Тот полковник, помнишь? Он дал указание
ликвидировать тебя, но я отказался, если можно так сказать. А человек с «Узи», которого
ты, к сожалению, убил, был наводкой. Нашей задачей было заставить тебя поверить, что
тобой интересуется израильская разведка, и в кризисной ситуации ты обратился именно к