Из первых уст… (Терехова) - страница 97
Некоторые режиссеры, экранизируя классические произведения, пытаются что-то поменять, а я, наоборот, стремилась создать фильм, максимально точно отражающий текст. Кто я такая, чтобы переделывать хотя бы слово в диалогах из чеховских пьес? И кто может требовать от меня модернизации «Чайки», если я иначе вижу материал? Это самая сильная чеховская пьеса, которая не нуждается в дешевом осовременивании под диктовку конъюнктуры. Убеждена, что «Чайку» Чехов писал для кино: 1895–1896 годы – время зарождения кинематографа. В одном из писем Чехова есть фраза: «Пишу что-то странное. Пять пудов любви, никакого сценического действия…» «Начал “форте”, закончил “пьяниссимо”». Возможно, несценичностью «Чайки» и объясняется скандальный провал премьеры, состоявшийся в Александринском театре в Петербурге в 1896 году. С моей точки зрения, «Чайка» – это действительно не пьеса в классическом смысле. Это киносценарий! Например, он пишет: «Озера совсем не видно», потом озеро появляется. Это именно с помощью кинокамеры можно показать, в театре так не покажешь!
«Чайка» – гениальная, самая сильная чеховская работа, самая сокровенная, единственная, которая насыщена такими чувствами. В ней сосредоточено все самое главное: любовь, милосердие, творчество, наконец, смерть, даже репетиция смерти. Произведение замешено на собственных чувствах Чехова. На любви. На Чехова часто нападали, обвиняя его в том, что он никого не любил. Это неправда, конечно. Например, Бунин оставил воспоминания о Чехове, в которых пишет, что Чехов любил Лидию Авилову. Именно она, необыкновенной красоты женщина, известная в то время молодая писательница, поддержала Чехова после провала «Чайки» 17 октября 1896 года. Провал сильно подкосил Чехова. Он говорил потом: «Это не против моей “Чайки” было, это против меня». На него как будто зло мировое обрушилось, он даже премьерный показ «Чайки» не досмотрел до конца. Он все мог выдержать и все до этого выдерживал. Чехов после провала просто выбежал из театра, бродил по Петербургу той холодной темной ночью… То был не сияющий современный Петербург, а другой, темный, вспомните, как Достоевский Петербург XIX века описывал. Потом долго ждал пригородного поезда, чтобы быстрее уехать из города. Провал «Чайки» подорвал его здоровье.
Критики наперебой кричали: «Это не пьеса!» А Авилова сказала: «Все говорят, что это не пьеса, но посмотрите не пьесу, пьес мы видели так много!» Как мудро!
С Андреем Соколовым (Тригорин). Кадр из к/ф «Чайка»
Мы снимали в пяти километрах от Переславля-Залесского, в знаменитом чеховском Мелихове. Сам дом, вещи – все было воссоздано до пылиночки.