Улыбнувшись, я накрыла его нервные пальцы своими. На мгновение я переплела их. Мягко. Но эта связь была так сильна, что у меня вскипела кровь, а напряжение между нами ощущалось, как прикосновение к оголенному проводу. Искры и электрический заряд, вызванные этим едва уловимым контактом, его сила и жар хранили в себе обещание.
Хантер успокоился, обратив ко мне взгляд, и легкая ухмылка приподняла одну сторону его лица. Эта ухмылка заставляла мой желудок скручиваться, а бедра дрожать. Он остановил движения пальцев на моей ноге, положив ее на свое бедро.
– Из тебя ужасная кокетка, – выпалила наконец я единственную мысль, которая вертелась в голове.
Брови Хантера изогнулось от удивления, прежде чем мы оба разразились смехом.
– Должен признаться, раньше я этого не слышал, – произнес он, проводя волшебными пальцами по моей ноге. – Ты напоминаешь мне о моей матери.
– Почему?
– Она всем указывала на их недостатки. – Он широко улыбнулся. – Это моя любимая черта в ней.
– Значит, тебе нравятся прямые и честные разговоры? – Я улыбнулась, обводя своими бледными пальцами его шрамы.
– Наверно. – Легкая улыбка озарила его лицо, и, как только настроение повысилось, разговор сменил русло. Я хотела знать больше, намного больше. Хотела спросить о телефонных звонках, его семье и тату. И я отчаянно желала прочитать карту его шрамов.
Прибыло наше первое блюдо, которым оказался наполненный мороженым бокал для мартини со сливочной помадкой и фисташковой посыпкой. Представляю свои широко раскрытые глаза, изучающие блюдо с разных сторон. Хантер рассмеялся своим замечательным смехом, посмотрев на меня.
– Вот вам и диета, – сказала я, зачерпнув большой кусок и протянув через стол. – Да, и я думала, ты не употребляешь простые углеводы? – Я выгнула бровь.
Его смех согрел меня изнутри.
– Скинешь хотя бы килограмм, и я выпотрошу тебя. А теперь ешь, – он указал на ложку, и я раскрыла губы, проглатывая сливочный, взбитый вручную десерт. – Чертовски великолепно, правда? – усмехнулся он понимающе, и я разразилась смехом.
– Чертовски великолепно, – кивнула я. – Однако не знаю, что я думаю о десерте перед ужином. – Я набрала свою полную ложку и поднесла ему. Вид того, как его губы обхватили холодный металл, обезоружил меня.
– Не до, вместе с ним. Мы будем есть десерт и ужин одновременно. Вся суть в миксе соленого и сладкого. – Повернувшись, он привлек внимание официанта. – Смотри. – Положив ложку, он вежливо улыбнулся, пока официант ставил картошку и чизбургеры перед нами. – И луковые кольца! – добавил Хантер, а официант ушел, улыбаясь. У Хантера было «чувствуй себя хорошо» влияние на людей.