Божена не могла сдержать дрожи в теле.
– Что с тобой? – тревожно спросила Мария.
Божена еще крепче прижалась к подруге и едва слышно, будто их могли подслушать, проговорила:
– Если бы ты знала, как я боюсь за отца! Ведь он коммунист… Не дай бог, если с ним что-нибудь случится. Нет, нет, я не переживу этого.
Мария прижала к себе голову Божены и, перебирая рукой ее волосы, поцеловала в горячий лоб.
– Я тоже теперь коммунистка, – сказала она.
– Ты? – встрепенулась Божена.
– Да.
– Когда?
– Совсем недавно, на днях. У твоего отца и у меня отныне одна судьба.
Так вот почему Мария знает все, что делается в стране и во всем мире… Она избрала себе тот же путь, что и отец, и Антонин Слива. Нет, Божена не в силах этого понять. Что Марию, девушку, привлекло в ряды людей, которые готовы пойти на смерть? Другое дело мужчина, но она – девушка… Неужели не страшно ей? Неужели она готова на все: на лишения, пытки, тюрьму?..
Больше они не сказали друг другу ни слова. Проснулась Божена глубокой ночью от сильного сердцебиения; сердце сжималось от предчувствия беды. Прислушалась: тишину нарушало только постукивание часов да мерное дыхание спящей рядом с нею Марии. Божена осторожно, боясь разбудить подругу, спустила с кровати ноги, прошла в переднюю комнату, включила свет. При свете лампы на душе стало немного легче. Она села на диван, стараясь разобраться в своих ощущениях. Почему она внезапно проснулась? Что побудило ее встать с постели?
Она отодвинула в сторону юбку и шерстяной свитер Марии и тут увидела стопку листков. Края их выглядывали из-под свитера. Помимо своей воли Божена прочитала: «…Коммунисты, приложившие все усилия к тому, чтобы спасти страну от тяжелых ударов, перед лицом всего народа заявляют, что они будут самоотверженно и смело бороться за…»
Божена осторожно поправила свитер на диване. Потом она вернулась в спальню и разбудила Марию.
– Сколько времени? – спросила подруга. – Я не опаздываю?
– Четыре с минутами. Еще рано. Но ты должна уйти.
– Сейчас, среди ночи?
– Так будет лучше. Вставай. Я тебе объясню.
Мария не заставила себя долго ждать и за какие-нибудь шесть минут оделась и умылась. В пальто и плаще она подошла к подруге.
– Хорошо, что ты сказала мне… о том, что стала коммунисткой. Поэтому я обязана тебя предупредить. В последние два дня я несколько раз видела вблизи нашего дома подозрительного человека… Не знаю, кто он и почему здесь крутился.
– И что же ты думаешь? – спросила Мария.
– Боюсь, что он следит за нашим домом.
– Хорошо. Я ухожу, – сказала Мария, поцеловала подругу и решительно толкнула дверь.