Они сняли с шофера обмундирование и оттащили тело в сад за домом. Начали совещаться. А в доме продолжался кутеж.
– Действуем все вместе, – инструктировал Мрачек. – Ни одного выстрела…
Когда через переднюю и коридор прошли в кухню, из комнаты выбежала горничная с подносом в руках, заставленным грязной посудой. Глаза ее округлились от ужаса. Если бы Боровик во время не подхватил поднос, она выпустила бы его на пол и наделала бы шуму. Кухонным полотенцем связали ей руки, салфеткой перевязали рот. По указанию Мрачека Слива вывел перепуганную служанку из дома в сад и там, в глубине, привязал ее к дереву.
В столовой заиграл патефон. Кто-то с ожесточением начал выбивать о паркет чечетку. Доносились подбадривающие пьяные выкрики. Затем патефон умолк.
В дверях появились Мрачек, Боровик и Глушанин.
За большим круглым столом, заставленным блюдами и бутылками, развалился на кресле полковник. Ворот его мундира был расстегнут. На коленях он держал яркорыжую немолодую женщину. Против него, повалившись головой на руки, полулежал-полусидел капитан – видно, пьяный до беспамятства. На полу у широкой тахты стоял на коленях пожилой седой мужчина в штатском костюме, а две женщины с диким хохотом колотили его по голове бархатной подушкой.
Посреди стола на высокой вазе красовался жареный поросенок, а на нем торчала военная фуражка с высокой тульей. С поросенка капельками стекал густой черноватый жир.
– Руки вверх, негодяи! Быстро! – громыхнул Глушанин.
Мрачек и Боровик подняли ружья к плечу.
То ли русская речь оказала магическое действие, то ли оглушил мощный голос Глушанина, то ли потрясла наружность вошедших, – во всяком случае никто не подумал оказать сопротивление. Да если бы кто-нибудь и захотел сопротивляться, то не успел бы. Глушанин вполне оправдал свою фамилию, как впоследствии любил смеяться Мрачек. Ударами кулака, точно пневматическим молотом, он сразил троих мужчин. Слива в это время опускал на окне ставень-жалюзи.
Пирующих связали, уложили рядком на полу, с полковника и капитана сняли обмундирование. В кабинете нашли автомат. У всех троих мужчин оказались пистолеты. Пока Мрачек и Глушанин шарили по ящикам стола и набивали объемистую полевую сумку документами и письмами, Боровик старательно укладывал в два чемодана обильную закуску, а Слива возился у «Мерседеса».
Работали быстро, уверенно, с нервным подъемом, но без горячки, без лишних движений. Сказывался лагерный опыт в расправе с предателями и провокаторами.
– Бензина много? – спросил Глушанин Сливу, когда закончили укладку и переоделись.