– Нет. Во-первых, он предупредил: начнем искать – ляжет на дно. И хрен что больше от него что получим. Во-вторых, зачем? Добровольный агент, поставляет ценнейшую информацию… В управлении, которое этими убийцами занималось, на него буквально молились. Знаешь, сколько людей, благодаря Оракулу, получили досрочные звания или были повышены в должности? Кое-кто даже орденок схватил. А начальник управления в заместители председателя пробился, – Константин усмехнулся. – Так что письмо у меня забрали и велели о нем забыть. Но я запомнил.
Он помолчал.
– Единственное, чего Оракул просил, так это сообщать о задержании и осуждении маньяков. И даже указал, где – в журнале «Советская милиция». Очень грамотно: в общедоступной печати писать о маньяках нам бы не позволили. А «Советскую милицию» разрешено выписывать только сотрудникам МВД и их помощникам. Партийные, советские и комсомольские органы – само собой. Эти болтать не будут.
– Так он из милиции? – удивился Долгих.
– Кое-кто у нас тоже поначалу так думал, – усмехнулся гость. – Но потом сообразили. Во-первых, если из милиции, то почему сливает информацию смежникам? Во-вторых, стиль писем. Не пишут так милиционеры. Другие слова, обороты речи. Чувствовалось, что за письмами стоит очень умный человек с большим жизненным опытом.
Зазвонил телефон. Долгих снял трубку, послушал и протянул ее гостю.
– Ага! – сказал тот невидимому собеседнику и некоторое время сосредоточенно слушал. – Понял, – сказал, наконец. – Дальше не копай. Отбой! – он положил трубку и повернулся к Долгих. – Писателей Девойно в Минске два. Одного зовут Сергей Александрович, второго, вернее, вторую – Лилия Вацловавна. Муж и жена. Наш, соответственно, Сергей. Дима позвонил коллегам в Минск, выяснилось, что Девойно они знают.
– С чего?
– За границу часто ездит. Такие под присмотром.
– А что он делает за границей?
– Книги издает. Целых шесть штук в Германии напечатали. А гонорары за эти книги Девойно отдал в фонд помощи инвалидам. На эти деньги был полностью реконструирован Минский протезный завод. Это начинание еще покойный Машеров благословил. А еще, благодаря Девойно, в СССР стали делать легкие и удобные инвалидные коляски, костыли под локти. Меня на такой коляске, кстати, в госпитале на процедуры возили. А потом и костыли взял, когда раны затянулись. Помню, порадовался: наконец сделали что-то путное! А это, оказывается, наш фигурант посодействовал.
– Это ж какие у него гонорары? – удивился Долгих.
– Миллионы марок. И все отдал.
– Наш человек! – сказал Долгих. – Советский. Ты, Костя, его не трогай.