Готов поклясться, что никто на свете обо всем этом не знает больше Клода, и с того самого времени, когда мы взяли другую собаку и решили провернуть дело, он счел своей обязанностью посвятить меня в его особенности. Теперь, во всяком случае в теории, думаю, я знал почти столько же, сколько он.
Началось все с того разговора на кухне, когда речь зашла о возможности мошенничества. Помню, это было на другой день после того, как у Джеки появился дубль. Мы сидели и смотрели в окно на клиентов заправочной станции. Клод объяснял мне, что нам предстоит сделать. Я пытался по возможности внимательно следить за ходом его рассуждений, пока у меня не возник вопрос, не задать который я не мог:
— Вот чего я не понимаю, — сказал я тогда, — зачем вообще нужен дубль? Не будет ли безопаснее все время использовать Джеки, придерживая его в первых шести забегах, чтобы приходил последним? Потом, когда все махнут на него рукой, мы пустим его бежать по-настоящему. Результат-то в конечном счете один и тот же, не правда ли, зато никакой опасности, что нас разоблачат.
Как я только что сказал, вопрос попал в точку. Клод быстро взглянул на меня и произнес:
— Ну уж нет! Заруби себе на носу — придерживанием я не занимаюсь. Да что это пришло тебе в голову, Гордон?
Казалось, мои слова задели его больно и всерьез.
— Не вижу в этом ничего плохого.
— Послушай-ка, Гордон. Придерживать на бегу хорошего пса — значит губить его. Хороший пес знает, что он быстрый, и, если видит, что его все обогнали и ему никого не догнать, у него, поверь мне, сердце обрывается. Мало того. Ты не стал бы делать подобных предложений, если бы знал, на какие ухищрения идут некоторые во время бегов, чтобы придержать своих псов.
— На какие например? — спросил я тогда.
— Да на любые, лишь бы сбился. Но попробуй его останови! Он так и рвется в бой и спокойно смотреть, как бегут другие, не может, так и рвется с поводка, чтобы присоединиться к другим. Сколько раз я видел, как даже со сломанной ногой собака бежит к финишу.
Он помолчал, задумчиво глядя на меня своими большими светлыми глазами. По всему было видно, что он глубоко задумался.
— Если уж мы хотим все сделать как надо, — сказал он, — то, может, мне стоит рассказать тебе кое-что, чтобы ты знал, что нас ждет.
— Давай рассказывай, — ответил я. — Мне интересно.
Какое-то время он молча смотрел в окно.
— Запомни главное, — невесело произнес он. — Все те, кто водит на бега собак, очень хитры. Так хитры, что ты и представить себе не можешь.
Он снова умолк, приводя в порядок свои мысли.
— Да взять хоть, для примера, всякие способы сдержать бег собаки. Самый распространенный — затяжка.