— Хорошо через полчаса у вас будет всё, максиму через час, но если она умрёт Хотки…
— Знаю, ты порвешь меня на части, иди уже. — Отмахнулся от него Влад, полностью сосредоточившись на девушке. Я уселась в кресло единственны предмет мебели кроме большого письменного стола, на котором можно было сидеть.
— Ты правда бы оставил её умирать, откажи тебе Вождь? — после того как вождь ушел, спросила я Влада мучавший меня всё это время вопрос.
— К сожалению, нет, я не могу пройти мимо такого! — он кивнул головой на кровать. — Но вождю незачем знать всей правды, я ведь ему не соврал и не угрожал, просто сказал не всё что мог бы. И ты думаешь, он бы согласился, выполнят мои просьбы, зная, что его проблемы я решу в любом случае, в независимости от его ответа. — Влад посмотрел на меня и грустно улыбнулся. — Конечно, он бы не отказал мне в помощи, но втянуть себя в межчеловеческие распри не позволил бы.
— Ты только что предотвратил войну, походя, не прилагая ни каких усилий — В удивлении сама для себя прошептала я.
— Об затраченных усилиях, поговорим через два дня. А насчет войны, мне выпала возможность предотвратить бессмысленную резню и я ею воспользовался. Правда то, что я причастен, к происшествию из-за которого целая туча народу лишилась своего крова, станет скоро известно, и нам придётся бежать отсюда в очень большой спешке, да и Наташе с оружейником я сделал этим медвежью услугу. Не влезь я, через месяц два она смогла бы уже вернуться, теперь ей придётся путешествовать с нами несколько дольше.
— Хорошо оставим, ну и как ты собрался её лечить? — я решила сменить тему разговора, видя, что Владу она неприятна.
Почти неуловимое движение пальцев, и комната озарилась янтарной вспышкой, Влад проделал это с какой-то нарочитой лёгкостью. Вот только я уже достаточно пробыла с ним рядом, что бы заметить как его пальцы начали слегка подрагивать, а дыхание почти незаметно участилось.
— В этом мире, возможно, многое, вопрос только в цене. — Он улыбнулся, его улыбка показалась мне какой-то странной, натянутой, будто он прятал от меня истинные эмоции. — А мне есть чем платить.
На кухне было жарко, обезьяны спали. Эти два дня прошли как в тумане — я срезала бинты, обрабатывала сотни ран, а потом за них брался Хотник. Казалось ему стоит только провести ладонью над раной, как кровотечение прекращалось и ранка покрывалась корочкой. Вот только рана не куда не девалась. Все те раны, даже поджившие, непременно убьют её.
Я и Наташа пили чай, Влад прогнал меня ещё вечером, а сейчас уже начало светать, мы обработали все раны, но хуже всего было лицо, когда я сняла повязки, в голове промелькнула мысль, лучше бы он умерла.