- Но больше всего, Аарон, меня удивляет вот что. – Альдо Рейн закурил и сделал глубокую затяжку. – Что у тех нацистов, которые захотели сдаться в плен пробиты шеи и я совершенно не понимаю, как это могло произойти, ведь мы всё время держали их на мушке. Как ты это объяснишь?
- Я объясню это божественной карой, лейтенант, неотвратимой, хоть, на мой взгляд, и запоздалой. Б-г не хотел, чтобы нацисты поднялись из той пыли, в которую вы их втоптали своими меткими выстрелами и покарал их сообразно их деяниям.
- Мистика. – пожевал сигаретку "Апач"
- Мистика. – согласился Аарон
11
Лежать на каменистой земле было жёстко, вдобавок веревки впивались в руки и причиняли мучения. Никогда ещё АлеКрей не чувствовал себя так хреново, хотя как он чувствовал себя в "прошлой жизни" он не помнил, но почему-то был уверен, что подобное "приключение" в его жизни, включая её стертую из воспоминаний часть, случилось впервые.
Очнувшись в абсолютно незнакомом месте, не помня – ни кто он такой, ни как тут оказался, АлеКрей, прочитав сообщение от Беспределья, впал в шок. Часа два он тупо лежал на спине и пялился в небо, пока, наконец, способность немножко отдуплять реальность не стала потихонечку возвращаться к нему. Вбив имя и получив Стартовый пакет, где оказались хлопчатобумажные штаны, плащ-палатка, рюкзак, горнолыжные ботинки, фляга, пакет с сухарями, рогатка и теннисная ракетка, АлеКрей понял, что абсолютно не знает, что ему делать дальше. Он очнулся на каком-то поле, густо поросшем каким-то растением высотой по горло. Где-то вдалеке в синеватой дымке виднелись не то холмы, не то горы, чуть ближе виднелась полоса леса, а всё остальное пространство было бескрайней равниной без проблеска каких-либо признаков человеческой цивилизации.
В траве АлеКрей просидел несколько часов, задумчиво жуя сухари и запивая их водой из фляги. Когда предпоследний сухарь был съеден, а во фляге воды оставалось на несколько глотков, он решился. Идти было всё равно куда, но первым делом он хотел выбраться со странного поля, где заплутать и потеряться – раз плюнуть.
Шёл прямо, никуда не сворачивая, но к границе странного поля добрался только к моменту, когда солнца стали клониться к закату. За время пути он десяток раз успел разозлиться на себя за то, что так неэкономно распорядился водой, поскольку сейчас фляга была абсолютно пустой и где её наполнить было совершенно неясно. Так и стоял АлеКрей на границе поля и степи в размышлениях о том какой же он дурак, что не подумал о необходимости поберечь воду. Но слезами горю не поможешь, да и утро вечера мудреней. Ничего в итоге не решив, он собрался заночевать возле поля, чтобы на следующий день двинуть в сторону леса, где рассчитывал найти и что поесть, и что попить.