Их продавалось не так и много, пять штук. Первые две не понравились. С третьей не повезло, продали, так что пошли по следующему адресу и наконец нашли то, что нужно.
Оплатив повозку, мы с Бохаем, как звали моего переводчика, болтая на ходу, покатили к местному небольшому рынку. Рыбак честно выполнял все взятые на себя обязательства, показывал город, рассказывал об англичанах, по ходу уча китайскому языку, и постепенно моя память заполнялась, достигнув уже порядка ста слов. К вечеру я практически уверенно понимал всё, о чём говорят местные, что не могло не радовать, даже отвечать начал.
Днём на пару часов я расстался с Бохаем, он отправился к себе обедать, а я на повозке с покупками покинул туземный городок и покатил от города в глубь континента. Найти подходящее место для лагеря удалось достаточно быстро, правда, далековато, почти за семь километров, но заросший кустарником овраг мне подходил просто отлично. Найдя пологий подходящий спуск, взял коня под узду и спустился с ним. Мы долго шли по дну оврага, пока не ушли подальше от дороги из города. Тут уже были крутые склоны, конь наверх не поднимется, так что распряг его, стреножил и оставил пастись. Неподалёку была большая лужа, вроде чистая, для коня пойдёт, чтобы напиться. Травы тоже хватало, молодая, весенняя, так что питаться есть чем, пусть тут будет. Проверил поклажу на повозке, осмотрелся и довольно кивнул. Бегом вернулся на дорогу, после чего и в город, где продолжил наши уроки с Бохаем. Я решил нанять его на все пять дней, не стоит отказываться от такого хорошего учителя, а как я успел убедиться, он имел способности к обучению. Не у всех есть такой дар, вот я, например, его лишён. Это я о систематическом обучении, хотя редкие лекции могу прочитать.
С грузом в повозке там всё стандартно, всё для похода. Даже нашёл небольшой шатёр, он тюком лежит у заднего борта. Посуда, одеяла, ну и продовольствие для путешествия. В общем, к отходу подготовился. Купил ещё два отличных бамбуковых бакена и японские деревянные мечи, случайно на торгу усмотрел. Тренировок забрасывать я не хотел. Раз решил стать обеируким, то чего бросать на полпути, тренироваться нужно и тренироваться.
Бохай откровенно изумлялся, как я за следующие семь дней, вышло чуть больше, чем рассчитывал, подтянул свои знания языка и явно думал, что я над ним шутил, притворяясь, что не знаю языка. В совершенстве я им не овладел, однако, хоть и с сильным акцентом, общаться стал вполне уверенно. А в последние четыре дня стал ещё брать уроки китайской письменности у местного учителя этого предмета. Вот уж где было тяжело. Но ничего, так же уверенно учился и познавал эти иероглифы. Это же надо было додуматься: один иероглиф – одно слово! Местный учитель был довольно хорошо образован и знал два вида китайского языка, старый и буквально недавно разработанный новый. Учил меня он старому, но вводил в курс и по новому, чтобы я знал о нём хоть что-то.